|
Сестра Розамунда остановилась, дрожа и беззвучно шевеля губами. Она недолго проработала в приюте и тем не менее понимала ребят – и их безобидные шалости, и мерзкий уличный жаргон. Все это было ей понятно. Но этот ребенок… его она не могла понять. В нем было нечто неуловимое, что и привлекало ее, и отталкивало. Сейчас, под его холодным оценивающим взглядом, к ее горлу подкатил ледяной комок страха. Они остановились перед закрытой дверью библиотеки. Вздрогнув при звуке собственного напряженного голоса, сестра Розамунда сказала: – Отец Робсон хочет поговорить с тобой. На пороге он обернулся и неприметно улыбнулся ей, как кот, подкрадывающийся к запертой в клетке канарейке. Сестра Розамунда обмерла и выпустила дверь. Та захлопнулась. В библиотеке пахло старой бумагой и книжными переплетами. Она еще не открылась для посетителей, и на полках царил порядок, все лежало на местах. Стулья были аккуратно расставлены вокруг круглых столиков. Взгляд Ваала обежал комнату и уперся в спину мужчине, который стоял в углу, легонько поглаживая пальцем книжные корешки. Отец Робсон слышал, как закрылась дверь, и краешком глаза наблюдал за мальчиком. Теперь он медленно повернулся к нему от книжных полок. – Здравствуй, Джеффри. Как дела? Мальчик не двигался с места. Где-то в дальнем углу библиотеки тикали часы, качался маятник – туда-сюда, туда-сюда. – Ну, садись, Джеффри. Мне бы хотелось поговорить с тобой… Ребенок не шелохнулся. Отец Робсон усомнился, слышал ли его мальчик вообще. – Я не кусаюсь, – сказал отец Робсон. – Иди сюда. – Зачем? – Не люблю, когда собеседник далеко. Иначе я попросил бы позвать тебя к телефону в вестибюле. – И надо было – сэкономили бы время. Отец Робсон хмыкнул. Крепкий орешек. Кое-как изобразив улыбку, он сказал: – По-моему, ты любишь книги. Мне казалось, здесь тебе будет уютно. – Будет, – ответил мальчик, – если вы уйдете. – Тебе совсем не интересно, почему я захотел поговорить с тобой? – Нет. – Почему же? Ребенок молчал. Приглядываясь к мальчику в полумраке библиотеки, отец Робсон вдруг уверился, что в глазах ребенка на миг вспыхнул красный огонь. Это было так неожиданно, что у него закружилась голова. – Я это уже знаю, – после минутной паузы ответил Ваал. Он подошел к полкам и стал разглядывать рисунки на суперобложках. – Вас послали сюда поговорить со мной, потому что я, как вы выражаетесь, «неисправимый». Сестра Мириам видит во мне «преступные наклонности». Отец Кэри называет меня «смутьяном». Разве не так? – Да, это правда, – признал отец Робсон, делая шаг к мальчику. – Но я не верю, что ты такой, Джеффри. Ваал резко повернул голову, и его глаза полыхнули столь жутким и неестественным светом, что отец Робсон остановился, точно наткнулся на стену. – Не подходите, – негромко предостерег ребенок. Убедившись, что священник готов подчиниться, Ваал вновь обратил взгляд на полки с книгами. – Вы психолог. Что вы видите во мне? – Я психолог, но не телепат, – ответил Робсон, прищуриваясь. Не почудились ли ему эти красные огоньки? Вероятно, виновато скверное освещение. – Если я не могу подступиться к тебе в обычном смысле этого слова, то уж проникнуть в твое сознание мне и подавно не дано. – Тогда я сам расскажу вам, что вы во мне видите, – Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
