После ужина Луис обошел таверну — облаченная в темный плащ фигура сливалась с тенью, ничем не выделяясь среди снующих приезжих и слуг. И к концу вечера никто так и не смог бы описать незаметного, неразговорчивого постояльца.

 Глава 14

 Аласдэр проснулся, как от толчка. Дурное предчувствие опутало мозг, словно сеть паутины. Он лежал на животе. Рука накрывала прижавшуюся к нему неподвижную Эмму. Сбившиеся простыни жгутами свернулись на бедрах. Ее голова покоилась так близко на подушке, что Аласдэр чувствовал на щеке ее глубокое, мерное дыхание.

 Он понял, что в комнате кто-то есть, еще до того как спину обожгло прикосновение ножа. Понял это с первым сознательным вздохом, когда руки и ноги еще не отошли ото сна. Только потом почувствовал нож. Острие провело линию вдоль позвоночника, но не поцарапало кожи.

 — Вставайте, лорд Аласдэр. Только очень медленно.

 Голос принадлежал Полю Дени. И это Аласдэра нисколько не удивило.

 Он приподнялся и повернулся, чтобы разглядеть незваных гостей. И в сумраке спальни различил троих, кроме самого Поля. Они окружили кровать и смотрели на него без всякого выражения. Четыре пистолета уставились Аласдэру в грудь.

 В одном из бандитов он уловил нечто знакомое — в том, как тот горбил сутулые плечи. Ну да, конечно, он самый — человек, что разглядывал дом на Маунт-стрит… и потом перелез в сад через боковую стену.

 Эмма пошевелилась и пробормотала:

 — В чем дело? — И, перекатившись на спину, открыла глаза. В недоумении уставилась на четыре фигуры вокруг постели и инстинктивно потянула на себя сбитые простыни.

 Аласдэр положил ей руку на плечо — никакого другого утешения в этих обстоятельствах он ей предложить не мог. В нем кипела злость на самого себя. Да, вечером он запер дверь. Но теперь это показалось ему жалкой мерой предосторожности. Закрытая дверь не способна остановить головорезов. Его мозг лихорадочно работал. Он один и голый, а против него — четыре убийцы. Рука полезла под подушку, нащупывая пистолет.

 Но в тот же миг висок обожгло — его с размаха ударили рукояткой пистолета. Эмма вскрикнула и сразу умолкла — один из бандитов прижал к ее рту подушку.

 — Ради Бога, оставьте ее в покое! — взмолился Аласдэр, вытирая заливавшую глаза кровь.

 — Сожалею, лорд Аласдэр, но, как вы догадываетесь, у меня дело именно к леди Эмме. — Поль Дени кивнул головорезу, который держал подушку, и тот освободил девушке лицо.

 Почувствовав, что ее больше не душат, Эмма судорожно глотнула воздух и села, завернувшись по горло в простыню.

 — Негодяй! — Она увидела, что непрошеные гости сделали с Аласдэром, и ее страх мгновенно превратился в ярость. — Ничтожный сукин сын!

 — Извините, — улыбнулся Поль, — но лорд Аласдэр сам нас вынудил. — Он повернулся к поверженному сопернику. — Не изволите ли встать?

 Аласдэр поднялся, сознавая свою наготу и абсолютную беспомощность. Потому что по глазам своих врагов понял — перед ним люди, которые не знали жалости.

 Поль подошел к кровати со стороны Эммы, вдавил ее в перину и снова бросил на лицо подушку. Девушка забилась, стараясь вдохнуть, но через секунду поняла, что ее не душат, а просто хотят заставить молчать. И если она будет лежать тихо, то сможет дышать.

 Но вот послышались страшные звуки — звук ударов кулаками по человеческому телу. Аласдэр глухо замычал — это был не человеческий крик, а животный стон, вздох протеста и боли.

 Эмма рванулась, изо всех сил стараясь освободиться, и принялась кусать затыкавшую ее рот подушку.