|
– Что ты несешь, старый маразматик? Что ты тут раскаркался, ворон старый? Скелет сушеный! – Он говорит правду, Мышелов, – произнес Гронигер, который уже вернулся и занял место, приготовленное ему рядом с женщинами. – Я видел это собственными глазами! Течение вновь появилось на прежнем месте, и водоворот хотя и неохотно, но зашевелился. Если нам повезет, то с помощью северного ветра воронка выбросит на берег остатки мингольских судов, да и других кораблей, которые затонули позже… Не печалься, друг. Мышелов пронзил его взглядом: – Ах ты, старый скряга, норовишь на топляке поживиться! На дне моря похоронено то, что тебе и не снилось и что я сам ни за что не стал бы доставать оттуда. Скажи, Урф, кто был сегодня рядом с водоворотом, – раз уж он вновь заворочался, стало быть, кто то приложил к этому руку. Без колдовства тут не обошлось, нутром чую. – Нет, капитан, не было никаких колдунов, вообще никого не было, – заверил его старик. – Пшаури и Скаллик, – кивнул он в сторону этих двоих, которые как раз занимали места за столом, – выходили в ту сторону на «Крингле» и стояли на якоре, но не долго. Они могут подтвердить мои слова. – Что? – И снова сдавленный полувопль полухрип сорвался с губ Мышелова, когда он резко повернулся к тем, на кого указал старый мингол. – Вы брали «Крингл»? Лазили в Мальстрем? – А что такого? – нахально отпарировал Скаллик. – Я же говорю, ходили рыбачить. Встали там на якорь ненадолго. Пшаури нырнул разок. – (Старый Урф утвердительно кивнул.) – Вот и все. – С тобой пусть Фафхрд разбирается, – отрезал Мышелов, поворачиваясь к его спутнику. – Что тебе там понадобилось, Пшаури? Зачем ты нырял? Что ты надеялся найти? Зачем нужно было лезть в пасть Мальстрема без моего приказа или разрешения? Что ты вытащил на поверхность? Багрово вспыхнув, Пшаури отвечал, глядя ему прямо в глаза: – Капитан, ты несправедлив ко мне, Скаллик знает все. Он был со мной. – Он ничего не нашел, – подтвердил Скаллик решительно. – А если бы и нашел, то отдал бы тебе, я уверен. – Я вам не верю, – заговорил Мышелов снова. – Вы оба нарушили дисциплину. Но с тобой, лейтенант Пшаури, я разберусь по своему. До конца этого месяца ты разжалован в матросы. В начале следующего я пересмотрю свое решение. До тех пор вопрос закрыт. Не хочу больше ничего слышать об этом деле. Фафхрд шепнул сидевшей рядом Афрейт: – Два приступа гнева за один вечер! Нет, что ни говори, а проклятие старости еще не до конца его отпустило. Афрейт прошептала в ответ: – Думаю, он отыгрывается на Пшаури за то, что ему не дали помучить девочку всласть. Пшаури. Капитан, ты напрасно меня обвиняешь. Мышелов. Я сказал «хватит!» Урф. Капитан, я указал на твоего лейтенанта и сержанта Фафхрда лишь для того, чтобы они подтвердили мои слова, а не для того, чтобы ты обвинял их. Гронигер. Мы, жители Льдистого, больше всего не любим чародейства, суеверий и бездоказательных обвинений. Жизнь и без них достаточно тяжела. Скаллик. Сегодня вечером здесь прозвучало достаточно обвинений и оскорблений… Фафхрд. Вот и давай не будем их умножать. Закрой рот, сержант! Все это время Мышелов сидел неподвижно, хмуро уставившись в одну точку. Губы его были плотно сжаты: не считая нескольких отрывистых, грубых фраз, брошенных им Пшаури и Урфу, больше он ничего не произнес. Афрейт поднялась со своего места, а следом и Сиф, сидевшая за противоположным концом стола. – Господа, – обратилась первая к собравшимся, – вы очень нас обяжете, если последуете мудрому примеру капитана Мышелова и не будете обсуждать здесь это странное и неприятное событие. – С этими словами она обвела взглядом собравшихся, подчеркнуто задержавшись на Пшаури. |
