— Он… то есть… Ничего подобного. Он не для меня.

Но, видимо, ей не удалось убедить Эделин.

— Мы обе в одинаковой ситуации, вы и я. И если вы будете кривить душой, то это вам ничуть не поможет.

Уинн сжалась.

— Если хотите, можете бегать за Дрюсом. Но не думайте, что сможете вовлечь меня в свои интриги. Я не претендую ни на того, с кем вас обручил отец, ни на Дрюса. Если хотите осуществить желание сердца, советую довериться отцу. Ну а теперь, прошу простить за неучтивость, но мне нужно присмотреть за детьми.

Сердце Уинн выстукивало неровный ритм, когда она оборвала разговор с Эделин. «Жаль мне того мужчину, который женится на маленькой интриганке, лезущей не в свое дело», — сердясь, подумала она. По какому праву эта девчонка стала задавать ей вопросы о Дрюсе и Кливе?

И все же Уинн понимала, что зря разгневалась на Эделин. Девушка виновата лишь в том, что сказала правду, которую Уинн не желала слышать, и задумывалась о будущем, на которое Уинн боялась надеяться. Даже если англичанке удастся уговорить отца не отвергать Дрюса в качестве ее поклонника, что само по себе невозможно, учитывая положение, которое занимает Клив при лорде Уильяме, какая польза в том для Уинн? Клив пожелал жениться на хорошо обеспеченной англичанке. Аристократке. И вспомнит ли он когда-нибудь об Уинн? А если и вспомнит, то только как о приключении на стороне. Уинн знала, что никогда не сможет с этим смириться.

Торопливо проходя мимо конюшен, она заметила Дрюса, слонявшегося без дела под навесом. Но стоило ей отойти, он сразу поспешил туда, где она только что гуляла с Эделин. Ладно уж, пусть новоиспеченные влюбленные насладятся краткими мгновениями счастья, решила Уинн. Слишком скоро им придется узнать холод расставания.

С этими невеселыми мыслями она вошла в спальню, где ее встретила разобиженная ватага ребятишек.

— Это наш замок, и мы…

— …хотим, чтобы у нас была самая большая кровать, — закончил Рис требование Мэдока.

Оба брата заняли оборону на самой высокой кровати в комнате, готовые дать отпор каждому, кто приблизится. Артур был занят тем, что выяснял, как идет наружный шов, соединяющий камни, из которых были сложены стены. Узнать, как построен замок, представлялось ему гораздо более насущной проблемой, чем участвовать в споре с братьями за самую мягкую кровать. Изольда, однако, раскипятилась вовсю.

— То, что ваш отец богач — еще не значит, что вы можете нами командовать. И забрать себе лучшую кровать. — Она сверкнула глазами, глядя на высокомерную парочку. — Погодите же. Когда я вернусь домой в Раднорский замок, я поломаю вашу старую кровать на кусочки, а потом… выброшу их в свинарник!

— Изольда! — закричала расстроенная Бронуэн. — Ты не можешь так поступить.

— Вообще-то это не лишено смысла, — вмешался Артур, который теперь рассматривал балки на потолке. — Ведь Рис и Мэдок там больше не будут спать.

От его слов, таких простых и логичных, все замолкли. Даже Уинн сразила мысль, что теперь их кроватки на чердаке Раднорского замка будут пусты. Тут Бронуэн заметила Уинн, кинулась к ней и вцепилась в ее юбки.

— Неужели им придется здесь остаться? Разве они не могут вернуться с нами домой и спать в своих старых кроватках? — она недовольным взглядом окинула просторную комнату. — Ненавижу этот старый замок. Он… он слишком большой. И уродливый. Надеюсь, он разрушится.

— Он очень хорошо построен, — заметил Артур. — Думаю, его ничто не сможет разрушить.

— Ох, помолчи, пожалуйста, Артур, — огрызнулась Изольда, встряхивая спутанными после сна волосами.