Неразрывное соседство нервных клеток и кровеносных сосудов являлось лишь половиной проблемы. Соединительная ткань, защищавшая внутренние органы и повышающая выносливость, создающая сумки и прослойки для увеличения выносливости естественно переплеталась с сосудами, капиллярами и нервами, а относилась напрямую к нижнему дантяню – Чжен-ци.

Стоило задеть одну струну как натягивались все остальные, невозможно развить что-то одно не угнетая другое. Но благодаря интерфейсу я мог контролировать свое тело с точностью, на которую не был способен ни один нормальный воин, а возможно и герой. Все эти красивые слова про дерево в саду, пса в доме и сокола в небесах объясняли лишь общие принципы, позволяли ассоциировать собственное тело с системой более сложной и простой одновременно.

Хотя, чем больше я занимался, тем сильнее чувствовал, что доля правды в словах Кингжао и Ченга есть. С уплотнением Ци она начала принимать форму, перестала ощущаться как аморфная сила, становясь чем-то большим. Пока я не мог утверждать это с полной уверенностью, но кажется некое примитивное сознание, куда менее развитое чем даже у щенка, присутствовало в этой энергии. И если вспоминать предыдущий опыт, вполне возможно, что мне в будущем удастся обращаться с ней напрямую с помощью интерфейса, не используя техники.

В то же время я на столько сроднился с обычаями и традициями Чщаси, что уже не мыслил себя в другой парадигме мира. Защитники, сражающиеся ради защиты, а не для убийства. Где твоя жизнь стоит ничуть не меньше чем жизнь напарника. А вот жизнь противника не стоит ровным счетом ничего – ведь на его место встанет не один, а сколько угодно сотен врагов еще.

А все мои соратники и товарищи и не мыслили, что где-то может быть по-другому. Они по шесть часов стояли на посту, ели, отдыхали и приступали к тренировкам, длящимся еще восемь часов. Затем восемь часов сна и все по новой. Не слишком веселое времяпровождение. Но я собирался сделать их всех воинами за тот же срок, что стал сам – за год. Это звучало дико для всех, кроме меня Аи и Кувата. И не только потому что они беспрекословно верили мне, они были напрямую задействованы в новом проекте – заемной силы.

Гуанг Аи, как все же непривычно звучит название моего собственного клана, моя левая рука и главный лекарь, после нескольких разговоров согласилась на проведение экспериментов, которые другие сочли бы незаконными или противоестественными. Мне долго не давало покоя – почему нельзя пить зелья Ци до бесконечности, увеличивая их выработку. Все оказалось довольно просто – привязанная «своя» Ци менялась по сравнению с любой другой, и при поступлении из новых зелий они начинали пожирать друг друга за место в дантяне, взаимно уничтожаясь.

Вот только у меня, как воина Сюэ-ци, было явное и простое понимание происходящего – моя Ци останется таковой независимо от того в моем ли она теле или вне его. Я прекрасно управлялся с кровавыми иглами и шипами. А у меня в колбах хранилось достаточное количество крови, сохраненной благодаря вытяжке из кишок свиней.

Ничего принципиально сложного. Вынуть Ци, сохранить ее, восстановить через несколько дней в тройном объеме. Проще всего конечно было с кровью. Куда сложнее – с кишечником и его обитателями, неприятно, но реально. И почти невозможно с верхним дантянем. И все же из тройной возвращенной нормы приживалась половина, разом увеличивая накопленные запасы. Несколько процедур и твой естественный запас Ци уже вырос на двадцать, а то и тридцать единиц. За месяц мы делали то же, на что у других уходило полгода.

Несколько небольших вылазок всяких гадов почти не отвлекало от медитаций и тренировок. Да и по сравнению с ежедневными опасностями леса в котором учится пришлось мне на стене была тишь да благодать.