Ата радостно взвизгнул и бросился на шею к хозяину. Блейд только и смог выговорить:

– Что все это значит?

– Это значит, что посланница великого синего неба сумела‑таки собрать всех нас, – очень серьезно ответил Тарк. – Падение Империи – слишком серьезное событие, чтобы великие мира сего оставили его без внимания.

– А где же император?

– Он перед тобой, – негромко ответила молодая женщина, указывая на младенца. – Я его воспитательница, Файя.

Блейд повернулся к Лиайе.

– Может быть, ты все‑таки объяснишь мне, что происходит?

Девушка потупилась.

– Ко мне… ко мне снизошла сила великого вечного неба… я слышала голос, говоривший и указывавший мне, что должно собрать всех, кто ныне сражается под куполом синих небес… И я пришла сюда, в императорский дворец… а до того я послала весть жителям пустыни… я попросила, чтобы их вождь тоже оказался здесь… И все исполнилось.

– А ты, Харгатор? – осведомился странник.

– Так я тут с самого начала и был, – ухмыльнулся гном. – Просто не стал тебе в первую нашу встречу все выкладывать… Я давно состою при дворе его величества, малолетнего императора Зардана. Отец его завещал мне воспитать младенца. Вот и выбрался я последний раз на север, да тут тебя и встретил…

Дракула подтвердил, что все сказанное гномом – сущая правда.

– Погодите! – с внезапной властностью произнесла Лиайя. – Я собрала вас здесь совсем для иного. Волею вечного синего неба, ныне говорящего моим голосом…

– Погоди‑ка! – Блейд шагнул к девушке, крепко схватив ее за предплечье. – Клянусь пославшими меня сюда силами, мне знаком этот голос!

Он не мог ошибиться. Голос Лиайи остался как будто бы прежним, однако в нем зазвучали и новые нотки, уловить которые могло только привычное к ее речам ухо – такое, как его собственное.

– Как же это у них так ловко получилось? – только и смог пробормотать Блейд, в упор глядя на замершую в его руках Лиайю. – Как же это они так ловко сумели, эти улфы, черт меня побери?!

Да, впечатление было такое, что голосом Лиайи заговорил предводитель северных улфов, Торогон.

– О чем ты, великий Морион? – вежливо поинтересовался Тарк; то были его первые слова, сказанные за все время.

– Как это о чем?! – рявкнул Блейд. – Да все о том же! Это улфы, или можете назвать меня глухим пнем! Лиайя у них в руках! Она говорит их голосом! Еще когда я шел с севера, они угрожали мне какими‑то карами, если я только дерзну выступить против Империи! Я дерзнул – и вот, пожалуйста! Вечное синее небо, видите ли!

– Но это действительно так, – произнес за спиной странника негромкий и печальный голос. Блейд стремительно обернулся – мимо его застывших, окаменевших воинов спокойно шел Торогон, как всегда безоружный, спокойный и строгий…

– Это действительно так, мой дорогой и храбрый генерал, – улф перешел на английский, и все собравшиеся, за исключением Блейда, с изумлением воззрились на него. – Это действительно так. Твоя спутница и впрямь была избрана, но только не нами. Она говорит о вечном синем небе, у нас же есть несколько иные идеи на сей счет, однако сейчас это не важно. Давайте лучше послушаем саму Лиайю! Говори же, вестница, мы все внимаем тебе! – докончил он, обращаясь к девушке.

– Вечное синее небо велело мне передать вам, что настало время отказаться от усобиц.