По крайней мере, он тоже здесь. Этот уже радует. Я шумно сел, оперся спиной о стенку и лишь потом нашел взглядом Вовку. Бланш под глазом расплылся на всю щеку, бровь рассечена… Кошмар! Что скажет его мать??? Надеюсь, я не такой страшный, а то меня ж родители домой не пустят!

    – Очнулся. Только вот не думаю, что это нам чем – то поможет.

    – Поможет!

    Да он оптимист, оказывается!

    Вовка болтал что – то еще, но я прикрыл глаза и замер, надеясь загнать боль в затылке куда-нибудь подальше, поглубже… Когда все уже почти прошло и грызущая боль превратилась в ноющую, внезапно заскрипела, открываясь деревянная дверь. Я открыл глаза.

    Вошедший «шкаф» держал на руках бесчувственную девушку лет девятнадцати. Алая кофточка, черная юбка по колено, босоножки на высоком каблуке… Черные волосы расплескались волной…

    Шкаф скользнул взглядом по мне и Вовке, сидящему в противоположном углу, и медленно опустил девушку на зеркальный пол:

    – Граф велел передать, что вы не выйдете отсюда до тех пор, пока не сделаете хоть по одному глотку её крови, – бросил он, выходя.

    Вовка, сплевывая на пол кровь, медленно подошел к девочке (у меня не было никаких сил шевелиться), прикоснулся кончиками пальцев к ее шее:

    – Слава богу, жива.

    Потом он осторожно оттащил ее от входа и подошел ко мне:

    – Ну? Что будем делать?

    – Вешаться, – буркнул я.

    – Веревки нету, – вздохнул он.

    – Значит, придется придумывать что – то еще…

    – Андрюх, вот скажи, – перебил он меня, – мы не боимся солнечного света, а до серебра прикоснуться не можем… Мы вампиры или нет?

    – А черт его знает, – вздохнул я.

    Вовка хмыкнул:

    – По закону американского мультфильма, в том дальнем углу сейчас должно появиться нечто рогатое, сообщить: «я все знаю, но ничего не скажу!» и исчезнуть…

    В его голосе было столько уверенности, что я невольно покосился в дальний угол. Естественно там никого не было. Жаль…

    Интересно, не слишком ли быстро мы приходим в себя?

    Некоторое время мы сидели молча, а потом Вовка сказал:

    – Андрюх, слышь, принеси мне воды, а? А то пить хочется, жуть…

    Я хотел, было, возмутиться, что я ему, водоносом нанимался?! Но потом смерил взглядом Вовку и, развязав с пояса рубашку, деланно любезно поинтересовался:

    – Тебе что? Воротник или рукав?

    – Чего?! – поперхнулся Вовка.

    – Ты идиот или просто притворяешься?

    – Идиот, естественно. А в чем дело?

    Я вздохнул:

    – Ты здесь стакан или кружку видел?

    – Но ты ж в чем – то принес воды, чтоб облить меня!

    – Рубашку я на тебя выкрутил. Ру-баш-ку. Так из чего будешь? С рукава, с воротника?

    – С ладошек! – буркнул Вован, вставая на ноги.

    Он минут десять чем – то звякал и гремел в ванной, а когда, наконец, вышел из нее синяк под глазом уменьшился раза в три…

    – Андрюх, а ты знаешь, что мы не в нашей комнате?

    – в смысле? – не понял я.