— Вильям, — позвал он, придав голосу кокетливый оттенок. Затем покрутился на месте, демонстрируя себя и соблазнительно скользя руками в длинных перчатках по бедрам. — Как я тебе?

Тот остановился в метре от крыльца, пристально глядя на девушку в вечернем платье.

Лайонел подошел ближе, провел рукой по щеке брата и спросил:

— Хочешь меня?

Вильям отшатнулся, губы его задрожали, он весь напрягся и смотрел с таким ужасом, словно увидел нечто страшное.

Что с тобой? — неподдельно удивился Лайонел, все же продолжая вживаться в образ.

— Катя? — очень неуверенно произнес брат.

Лайонел игриво накрутил прядь волос на пальчик.

— Ну а кто же еще?

Изумрудные глаза недоверчиво прищурились. Вильям схватил девушку за руку и притянул к себе.

Лайонел молча смотрел в красивое лицо брата, ожидая дальнейших действий. Но тот не спешил, а молодой человек ощутил дрожь, она точно электрические разряды передавалась ему через кончики пальцев Вильяма, крепко охватившего тонкое девичье запястье.

— Со мной что-то происходит, — выдохнул брат.

Его дрожь, вместе со смутным беспокойством, шевельнувшим сердце, передалась Лайонелу, и он отшатнулся.

— Где-то я уже такое слышал, этак несколько сотен лет назад, — сказал он уже своим голосом.

Вильям, тяжело дыша, отступил на пару шагов, не спуская с него безумно сверкающих зеленых глаз. Лайонел пожал плечами, ощущая необходимость объяснить:

— Сюрприз для Фарнезе.

Брат с усилием скрестил руки на груди, вид у него был неважный. Его била мелкая дрожь, и он явно с трудом сдерживался, чтобы оставаться на месте.

Лайонел озадаченно рассматривал его, раздумывая, чего именно сейчас хочется брату: набить ему по лицу или наброситься с поцелуями на Катю.

— Так ли Вильям был честен, утверждая, что больше ничего не чувствует к девушке?

За воротами раздался нетерпеливый сигнал лимузина, присланного Фарнезе.

Молодой человек вздохнул.

— Что же, Вильям, с тобой происходит?

— Я не знаю. — Голос того дрогнул.

— Я бы сильно удивился, будь как-то иначе, — пренебрежительно бросил Лайонел. — Когда ты вообще хоть что-нибудь знал?

Не теряя больше ни секунды, он вышел за ворота и с помощью водителя устроился в лимузине.

Думать о брате не хотелось, но мысли о нем теперь назойливо лезли в голову, мешая сосредоточиться на предстоящей встрече с правителем Венеции. Последнее время Вильям постоянно где-то пропадал, интереса к Кате не проявлял, они практически не общались. И его поведение двумя минутами ранее, в свете последних событий, выглядело удивительно.

Лайонел пригладил длинные рыжие волосы. Хоть он в зеркало себя, точнее Катю, видеть не мог, но догадывался — выглядит она сногсшибательно. Его переполняла гордость за нее. Анжеликой он никогда, при всей ее популярности у мужчин, поклонения ей женщин, так не гордился. Слишком просто было восхищаться ею. В идеальной красоте, по сути, не было ничего, кроме красоты. Куда более сложные эмоции и чувства вызывали неправильные предметы.

Лимузин остановился напротив пустынного Марсова поля, с поблескивающим Вечным огнем с одной стороны и Лебяжьим каналом с другой.

Лайонел вышел и спустился по лесенке к воде, где его ждала черная гондола.

Фарнезе, облаченный в белый смокинг, поднялся и подал своей гостье руку.

Вместо приветствия он демонстративно принюхался и заметил:

— Екатерина, вы с Лайонелом делите одну туалетную воду на двоих?

Молодой человек едва не чертыхнулся, поняв, что Катины духи не перебили запах его личного парфюма.