|
- Я не берусь решать за других и никому не хочу ничего навязывать. - Просвещать - значит учить людей видеть,- ответил Гвидо.- Точнее, видеть определенным образом. Иными словами, видеть частично. - Но откуда ты взял, что я собираюсь кого-то просвещать?- воскликнула Вана.- Как только моей матери показалось, что она должна учить людей, я убедила ее, что она ошибается. Каждый педагог, даже если он преподает эстетику, неизбежно движется к абсолютизации. А значит, к обману. Потому что истинное знание всегда относительно. - Плохой или хороший вкус не определяется восприятием реальности. Вкус не является элементом знания и не появляется в результате специального обучения. Это не какое-то воображаемое открытие. Вкус - решение, принятое за нас другими. И с этим ты ничего не поделаешь. - Поделаю! Просто не буду выбирать и оценивать. - И все-таки ты выбираешь. Может быть, не осознаешь этого, только и всего. Ты выбираешь свои древние черепки - и делаешь это очень добросовестно. Точно так же ты отбираешь для себя самых подходящих мужиков, когда тебе случается проводить раскопки в бане у Незрина. - Уверяю тебя, это под влиянием твоей Майки. - Она? Ты имеешь в виду, что Майка предпочитает первый класс, а не товар подешевле? Не смеши меня. Смирись с тем, что она тут ни при чём. - Я никогда не смирюсь с тем, что бессмысленно!- Вана сердито стряхнула с головы песок.- Все, что несовершенно, не имеет для меня никакой ценности. «Лендровер» вскарабкался на песчаный гребень, и они увидели другую сторону холма, сплошь покрытую яркой зеленью. Встревоженные канюки громкими криками возвестили о вторжении пришельцев. Машина догнала девушку в легком белом платье, несшую на голове большой сверток. Она была удивительно красива - тонкое, с правильными чертами лицо, кожа, более смуглая, чем у обитателей дельты Нила, большие миндалевидные глаза. Чтобы позлить Ванессу, Гвидо крикнул девушке первый кастильский комплимент: - Привет, милая! Ты такая же красивая, как твоя мать! Девушка, конечно, не поняла испанских слов, но по интонации догадалась об их смысле и непринужденно рассмеялась. Итальянец не преминул сделать из этого далеко идущий вывод: - Видишь, она не отрекается от своих предков. - Никто не расстается со своим безумием до конца,- отозвалась Ванесса. - Интересно, кто тебе кажется более сумасшедшей - эта девушка или ты сама? - Я, потому что хочу отличаться от своей матери. И она, потому что хочет быть похожей на свою. - Однако о твоей Иньез не скажешь, что она подчиняется каким-то нормам. - Отрицать обычаи и правила одного племени лишь ради того, чтобы перенять нравы другого, - это вовсе не путь к свободе,- возразила Вана.- Какая женщина более независима - та, что демонстрирует свои ноги, или другая, обнажающая свою грудь? Женщина, которая любит девочек, или та, что предпочитает мужчин? Поклоняющаяся Амону или почитающая Магомета? - Тогда можно ли вообще чему-нибудь отдавать предпочтение? - Что ты сказал, Гвидо? В конце концов ты заговоришь так же, как я. Мне не нравится выбирать, потому что я не хочу ничего исключать. Не хочу заранее что-то принимать и устанавливать для себя моральные ограничения. Как я могу отделить хорошее от дурного в огромном бурлящем котле Вселенной? Я не ведьма и не пророчица. Не всегда можно запустить сепаратор и отделить сливки от сыворотки, а истину от лжи. Пример этому - моя жизнь... - Посмотри-ка!- с мальчишеским восторгом закричал Гвидо. |
