написал,  естественно,  не  неграмотный,   как   и   большинство   вожаков

здравомыслящих, Тил, а его жена.

     Не вызывало сомнений, что Тилу - деятельной  натуре  -  не  терпелось

вновь пуститься в завоевательные походы, начатые прежним  императором,  но

открыто выступить против нынешнего, превосходившего его как рангом, так  и

силой в кругу, он не смел и оттого прислал завуалированный вызов.

     Из послания следовало, что объявившийся близ северных границ  империи

таинственный пожиратель посевов силен и свиреп, причем  настолько,  что  в

последней стычке ранил даже Тила. Следовательно, справиться  с  ним  может

только император.

     Но одолеет ли он коварную бестию? Неизвестно. А риск меж тем немалый.

Ведь в случае поражения император либо лишится жизни, либо начисто утратит

в глазах воинов репутацию непобедимого. Если же он откажется иметь дело  с

зверюгой, то прослывет трусом,  и  недовольные  его  правлением,  а  таких

сыщется немало, вскоре сплотятся вокруг кого-то, кто сулит их  объединить,

и  императору  придется  проводить  все  свободное  время  в  поединках  с

претендентами на власть.

     Он, конечно, мог бы собрать многочисленный отряд и устроить охоту  на

грозу полей,  но  (хотя  противник  всего  лишь  дикий  зверь)  такой  шаг

противоречил бы основе основ общества - кодексу индивидуального  боя  -  и

был бы, опять же, расценен как проявление трусости.

     Очевидно,  что  хитрюга  Тил  стремится  либо  заставить   императора

действовать, либо ослабить его и поменять правителя империи.

     Что ж, своего он добился - доказывать превосходство над диким  зверем

императору придется единолично. Как говорили древние, власть обязывает.

     Отметив про себя, что Тил  не  только  великолепный  боец,  но  также

мастер интриг и что привлечь его при случае на  свою  сторону  было  бы  в

нынешнее смутное время весьма и весьма полезно, император Безымянный отдал

последние распоряжения, попрощался с женой, доставшейся  ему  от  прежнего

императора, и зашагал на север.

     * * *

     Лагеря Тила император достиг на пятнадцатый день.  Стоявший  дозорным

молоденький шестовик не раздумывая вызвал его на поединок, но Безымянный с

легкостью вырвал из рук юноши шест, завязал узлом и вернул со словами:

     - Покажи-ка это Тилу Два Оружия.

     Не прошло и минуты как прибежал Тил со свитой  и  сразу  же  приказал

шестовику в наказание за то, что он не  признал  собственного  императора,

отправляться на работы с женщинами в поле, но Безымянный возразил:

     - Вызвав меня, он поступил верно. Наказать его вправе лишь  тот,  кто

разогнет шест.

     Разогнуть пластиковый, окованный железом шест смог с  помощью  своего

молота лишь кузнец, и наказан юноша не был, Безымянного же отныне в лагере

узнавал всякий.

     * * *

     На следующее утро, наотрез отказавшись от помощи, Безымянный  взял  с

собой лук и моток веревки (ни то, ни другое не считалось  оружием  круга),

двойной запас продуктов и гончую  и  отправился  по  следам  таинственного

зверя.