|
«Моя младшая сестренка», так я ее тогда называла, теперь казалось тенью той бойкой девочки. Ее кожа слегка посерела после болезни, глаза стали огромными и чуть поблескивали лихорадкой, а на щеках играл ненормальный румянец. Что же, я по не понаслышке знала, что и у принцесс бывают проблемы. Мило улыбнувшись представленному жениху Анлерины, я про себя решила, что не ошиблась на счет оценки Хамала. Змея он, змея. Не потому, что предатель, а потому как умен и хитер. Великолепное сочетание для представителя непонятного мне до конца клана змей. Повелителя при встрече заграничной принцессы не было. Я знала, что великий отец никогда ко мне не выйдет, потому как боится правды. В теперь редких снах я часто видела, как он, сутулясь, ночами плакал, уткнув в ладони мокрое лицо. Зато вместе с Манрадом появился в зале некто непривычный, холодный, кого я тут не ожидала тут увидеть. Ланс. Нет, не Ланс, — младший брат советника повелителя, Илахан и мой «муж». Уже… не муж. Почувствовав, как вспыхнули мои щеки, я ответила поклоном на поклон, пытаясь мило улыбнуться. Наверное, вышло у меня плохо. Но тут на помощь Рите пришла Ритона. Это Ритона сумела взять себя в руки, кивнуть молодому антреону, проговорить:
— Рада вас видеть, Илахан. — И я вас, принцесса, — с почтением в голосе ответил тот, а я поняла — на Ланса можно не рассчитывать. Такой помогать не станет. Больно уж правильный. Как и Белен. В замке мне, как высокой гостье, предоставили шикарные покои, расположенные рядом с покоями Анлерины. Девушка явно была в восторге от моего приезда. Она все расспрашивала меня о Вареоне, радовалась, что я наконец-то расскажу правду о брате, и еще не знала, что эта самая правда омрачит память хорошего человека. Человека, которого я люблю… Но кому до этого дело? Берил — мертв. Его похоронили, о нем почти забыли. Максим навсегда заперт в другом мире, как я в этом. Вихрь мне уже объяснил, что о возвращении не может быть и речи. Миров много и именно мой попался Александру совершенно случайно. Второй раз на такую случайность можно наткнуться спустя тысячи лет, века, которых не было ни у меня, ни у моего несчастного ребенка… Поэтому Берила и его память было единогласно решено подвергнуть позору ради живого Вареона. Единогласно при одной воздержавшейся, но меня, по привычке, никто и не спрашивал. В этом мире вообще не принято спрашивать женщин. Женщины подчиняются, они врут и манипулируют мужчинами, и теперь я поняла, откуда в моем мире взялся стереотип о женском коварстве. Орудием мужчин все время была сила, а женщин — хитрость. А теперь, слушая Анлерину, я со слезами на глазах вспоминала о своем любимом, человеке, имя и память которого мне предстояло покрыть позором, отце моего ребенка. Вспоминала его губы, руки, его любящий голос и удивлялась — как я вообще была в состоянии все это забыть? Даже на время, даже в другом мире, даже в другой жизни… Ночью я лежала в своих роскошных покоях с широко открытыми глазами и думала, думала. Думала о брате, который ненавидит Берила и, несомненно, возненавидит его дитя, думала о Анлерине, одного брата которой я спасу, а второго подвергну позору. Вспоминала о молитве своей на Рождество и бесшумно плакала, глотая соленую влагу — воистину, если нас хотят наказать небеса, то делают слепыми. Теперь я понимаю ревность и любовь Максима к Далу, ведь однажды он почти потерял меня из-за брата. Он ведь всегда помнил Ритону. И видел, все это видел и еще раз переживал во снах: и нашу любовь, и его сумасшествие, и убийство моих родителей. Теперь я проклинала Александра за его низость, но разве Александр сам не был наказан? Разве не любил он сына, воплощение Берила? Разве не мучила его совесть при виде меня? При виде Максима? Как же все запутано в этой истории! Истории, где виновные становятся жертвами, а жертвы — палачами! Следующий день встретил меня слабостью во всем теле. Незнакомая служанка облачила мое многострадальное тело в роскошные, тяжелые одежды, Анлерина, с горящими от счастья глазами, прибежала пожелать доброго утра, зашел извечно спокойный Манрад, но в его глазах я увидела любопытство и… некоторое недоумение, смешанное с сожалением. |
