— Зайдите ко мне в отделение, — ответил он. — Исследуем.

— А то вдруг ни с того ни с сего покалывает под левой лопаткой, — добавила я.

— Приходите, — сдержанно ответил он, — в отделение.

Кто-то погасил люстру. Только свечки на елке горят…

— Дайте руку, — в темноте попросила я. — Смелее! Вот так, — придавила его пальцами свое запястье. — Ну, и что скажете?

— Почти… ничего, — виновато пробормотал он.

— Нет, вы вслушайтесь, вслушайтесь в пульс: тик-тик-ти-и-и-ик…

Зазвучал перезвон курантов. Новый год! Все вскочили, поздравляют друг друга, обнимаются, целуются… Мой кардиолог тоже устремился было куда-то с бокалом шампанского, но я успела поймать его за полу пиджака и усадить на место.

— А иногда, — шепчу, — бывает подряд: ти-и-ик, ти-и-и-ик.

— Посмотрим в отделении.

— Может, взглянете на мои икры? — приподняла я скатерть.

Он заморгал и чуть не пролил шампанское.

— Видите? Левая вроде бы толще правой. Тоже сердце?

Он помассировал свое собственное сердце — ясное дело: своя рубашка ближе к телу — и прошептал:

— В отделении. В отделении. В отделении!

— У одного моего приятеля… — начала я, но кончить не удалось. Нашу интимную беседу нарушила какая-то пышная дама, принесенная вальсом Штрауса. Осыпав моего кардиолога конфетти, она пригласила его танцевать.

Однако мне снова удалось удержать соседа, я даже отрицательно покачала за него головой. Дама вспыхнула, передернула плечиками, швырнула в нас еще одну горсть конфетти и растаяла.

— Так вот, у одного моего приятеля… очень близкого приятеля, понимаете?.. покалывает шейный нерв слева. Наверное, тоже сердце?

— Пускай… приходят… — прошипел он, — все ваши… приятели…

— Кстати, — спохватилась я, — мне еще никогда не доводилось бывать в вашей больнице, даже не знаю, с какого конца туда заходить.

— Приходите и выходите с любого конца.

— С приятелем?

— И с приятелем. — Он потянул вниз узел галстука и расстегнул воротничок.

— Могу вам похвастаться — я всячески закаляю сердце. Каждое утро влажным полотенцем растираюсь. Особенно — левую сторону. Правда, кое-кто считает, что полезнее растираться сухой щеткой. А вы как думаете?

— В от-де-ле-ни-е… — изнемогая, выдохнул он, вытянул ноги и бессильно уронил голову.

Тут приблизился к нам незнакомый мужчина и поклонился мне, приглашая на танец. Окинула его взглядом — высокий, красиво седеющий, мечта! Но следует ли менять кардиолога на него, пока не выяснено — щетка или полотенце? Кроме того, он ведь не посмотрел еще мои гланды, не простукал еще…

Элегантный красавец ждал.

— Кто такой? — толкнула я в бок соседа.

Кардиолог с усилием приоткрыл глаз.

— Юрискон… — еле-еле выдавил он, голова его вновь поникла, глаз закрылся.

— Юрисконсульт! — воскликнула я и повисла на шее у нового кавалера. — Ведь я как раз собиралась!..

«А неплохо начинается новый год, — думала я, весело притопывая в объятиях юриста и не отпуская его шеи. — Да и старый неплохо кончился… совсем неплохо!»

КОЕ-ЧТО

Ранним зимним утром меня поднял с постели телефонный звонок.