– Испить, мой господин?

Холодный компот из ревеня с медом. Самое то. Сергей выхлебал ковш, помочился в поднесенный горшок, вышел на крылечко и увидел Машега с Траином. Нурман грыз свиной окорок, хузарин – пирог. Судя по запаху – с рыбой. Между ними стоял большой кувшин со сбитнем, над которым поднимался пар.

Траин тут же протянул окорок. Сергей отказался, мотнув головой, спустился по снежной дорожке к проруби и ухнул в нее, проломив тоненький ледок. Повисев секунд десять в космической тиши подводного пространства, выбрался из проруби и побежал по утоптанной дорожке вокруг озера навстречу солнцу, впитывая кожей его лучи и чувствуя, как после ледяной воды наливается жаром тело.

Минут через десять он, вытершись поданным рушником и одевшись, натянул сапоги и снова вышел на крыльцо, полностью проснувшийся, и на сей раз от предложенного окорока отказываться не стал.

– Ратша пиво искать пошел, – доложил Траин, когда Сергей вернул ему окорок. – Что делать будем, старший? Может, побьем кого, а то скучно, а девок больше не хочется.

– Слабак! – презрительно бросил Машег.

Траин попытался треснуть хузарина окороком, но промахнулся. Сергей механически отметил, что с координацией у нурмана – не очень. Ох уж эти волохи! Небось подмешали в питье какую-нибудь дрянь. С них станется.

– Хочешь, поупражняемся немного? – предложил Сергей. – До полудня, например.

– Не хочу, – мотнул головой Траин. – Это не весело, а у нас – праздник. Экий ты бодрый. Может, тоже окунуться? Машег, ты как?

– Я тебе нерпа, что ли, – подо льдом плавать?

– Это ты сейчас что сказал? – нахмурился Траин. – Нерпой меня назвал?

Машег не отреагировал. Пререкаться ему было лениво.

Впрочем, как и Траину.

На подворье въехала пара ярко раскрашенных крытых саней. К удивлению Сергея, обленившиеся псы моментом подорвались, окружили последние санки и бешено залаяли. Возчик, правивший парой мохнатых лошадок, извернувшись, щелкнул кнутом. Один из псов взвизгнул, клок вырванной шерсти медленно опустился на снег.

Из первых саней выскочили двое. С палками. Отогнали собак, сунули что-то подбежавшему волохову служке. Мзду, надо полагать.

Ага, понятно, почему псины всполошились. Четверо мужчин вынули из последнего возка клетку с медвежонком. По виду двухлеткой-недокормышем.

Клетку раскрыли, на медвежонка надели цепь.

– О, шуты! – оживился Траин. – Удачно мы заехали!

– И девки у них!

Это уже Машег.

– Денежку готовь, – сказал Сергей. – У скоморохов девки бедовые, но просто так подол задрать не дадут.

– Мое серебро еще заслужить надо, – важно заявил Машег и приложился к сбитню.

Два скомороха направились к главному дому. Надо полагать, регистрироваться.

Крупные, широкоплечие, бородатые. И шаг мягкий, уверенный. Надеть на них кольчуги, от ратников не отличишь. Впрочем, воином воина не ширина плеч делает. Рост же… Он тоже со временем прибавляется.

Сергей вздохнул. Скорей бы.

– О! Ратша пиво тащит! – оживился Траин. – Варт, тебе разогреть или холодное будешь?

– Холодное. Но позже. Сейчас я к главному жрецу.

Он вспомнил, что Велигур вчера должен был пообщаться со своим богом по его, Сергея, поводу. Вдруг выяснил что-то полезное?

– Подтягивайтесь потом к нашему домику. Надеюсь, там почище, чем тут, – он мотнул головой в сторону сеней, из которых вышел десять минут назад.