К графу подлетел лотарингец. Натянув поводья, пфальцграф Бруно резким движением стянул с головы кольчужный капюшон хауберка и тряхнул головой. Шлем он отдал оруженосцу еще на берегу.

— Проклятый лес! — выдохнул пфальцграф, стискивая коленями бока грызущего удила жеребца. — Мы должны идти по берегу. Император приказал.

— Выйдем, — коротко ответил Арнульф, в отличие от лотарингца, шлем он не снимал и щит держал на сгибе руки, готовый немедленно пустить его в ход.

— Когда?! Это вонючее болото тянется до самого Мекленбурга.

— Значит, выйдем к Мекленбургу. — Графа начала забавлять вспыльчивость и несдержанность Пузиллия. Вроде из знатного рода и немолод, а иногда ведет себя как юный паж или не пробовавший вкуса крови оруженосец. Недаром в его жилах течет галльская кровь. Чувствуется.

— К дьяволу Мекленбург! Мы должны найти хороший берег, место для лагеря. Или ты думаешь, король все свое войско потащит через это проклятое болото?

Об этом Арнульф уже и забыл. Действительно, тащить через густой лес обозы, гнать табуны лошадей, следить, чтобы в болотах не утонули маркитанты и обозные шлюхи… Слишком хлопотно получается. Король умен, умеет думать на пару шагов вперед.

— Как только обойдем болото, к нам присоединятся дружины вестфальских баронов, — добавил герцог. Вспышка ярости прошла так же незаметно, как и подступила. Вот сейчас с лотарингцем можно было поговорить.

— Почему саксов не переправляют? Это же их марка. — Губы Арнульфа тронула горькая усмешка. Рыжий сам сакс, своих земляков бережет.

Впрочем, будем справедливыми. Этому щенку Биллунгу славяне хорошо всыпали близ Вюмме. Сам Бернард до сих пор на лошади без посторонней помощи держаться не может, его на носилках возят. Хоть и бахвалится молодой герцог, что разгромил язычников, но, похоже, все не так было. Слишком большие потери у саксов оказались, и преследовать противника Биллунг не стал. Позволил им отступить и спокойно уйти.

— Саксам разрешено Битбург брать, — негромко проговорил лотарингец. — Биллунг вчера сам императора упросил дать ему первый замок.

— Хочет поквитаться?

Бруно на этот заданный ехидным тоном вопрос только подмигнул Арнульфу и тихо рассмеялся, обнажив свои крепкие темно-желтые зубы. Дескать, пусть мальчишка свою гордость тешит. Впереди еще много замков и городов, добычи и рабов на всех хватит.

Опасения пфальцграфа не оправдались, через две мили болото неожиданно отступило в сторону. Со всех сторон к небу поднимался нормальный лес, зато дорогу преградила узкая речушка с высокими обрывистыми берегами. Граф Арнульф уже хотел было распорядиться мост налаживать, благо деревьев достаточно. Срубить пять-шесть, чтоб они легли рядом, вот и дорога готова. Сучья обрубить, и можно будет даже коней перевести.

Не успел фон Берг открыть рот, как к нему подскочил стрелок фон Харнгофа. Разведчик доложил, что чуть выше по течению берега опускаются. Можно спокойно перейти речку вброд — течение слабое, дно каменистое, и неглубоко, человеку по пояс. Так оно лучше. Пфальцграф Бруно, уже устав от вынужденного безделья, взялся за секиру и рубил старую сосну, выросшую прямо у обрыва. Не терпелось ему до славянского замка добраться или тоже неуютно себя в этом лесу чувствовал? Возможно.

Разведчик не обманул, берега речки постепенно понижались. Спустившись с невысокой гряды, войско оказалось в сухой низине.