— Может, в набег собрались? — полюбопытствовал Рагнар у ехавшего рядом Стемира, когда ольшинская дружина скрылась за поворотом.

— Разве что саксов потрепать или к стодорянам заглянуть, долги отдать за старое предательство, — задумчиво произнес старый воин. — Король сейчас в Баварию отправляется, тамошнего герцога усмирять. Самое время в гости заехать.

— Или в порубежную крепость направились, — вмешался в разговор Хват. — Видели, у них целых два воза тулами со стрелами доверху загружены.

— Может, и так, — согласился Стемир.

Как там на самом деле было, так и осталось неизвестным. А гадать попусту людям вскоре надоело. Велибор затянул песню, дружинники начали подпевать. Затем вспомнили еще одну, и еще. Так с песнями и ехали до самого вечера. А там свернули к многолюдному селу. Пора было о ночлеге думать. Тем более у околицы приветливо распахнул свои ворота большой гостиный двор.

Перекусив с дороги и разобравшись с ночлегом, Гремич и Рагнар вышли на двор поупражняться с мечами. Еще вчера вечером старый боярин, посмотрев, как Рагнар работает с мечом, заявил, что для пьяного норманна еще сойдет, христианину самое то будет, но терпеть такой позор в дружине князя Славомира он не намерен. Отныне он сам лично займется подготовкой отрока. Надо ли говорить, что Рагнар был только рад. Учиться бою у такого витязя, как Гремич! Об этом можно только мечтать. Первые же уроки боярин преподал уже вчера, заставив целый час стоять в одной позиции, привыкая к тяжести меча, а затем еще отрабатывать удары.

Сегодня Гремич решил поднатаскать Рагнара в движениях. Пока отрок раз за разом шагал вперед-назад, повторяя один и тот же прием, на заднем дворе собрались зрители. И дружинники, и товарищи купца из Липскова, остановившегося на дворе, и сам хозяин гостиного двора хромой Кукша собрались понаблюдать за уроками. Постепенно к ним присоединялись местные огнищане и смарды, привлеченные толпой. Смотрели с интересом, никто не смеялся над неловкостью молодого гридня и его тщетными попытками уклониться от меча старого боярина.

Дружинники прекрасно знали, чего стоит в бою Гремич, и понимали, что сами не продержались бы против старого боярина и пары мгновений. А местные и не собирались насмехаться над урожденным воином, наоборот, многие старались запомнить приемы, взять для себя что-нибудь от бесплатного урока. У русов все взрослые опоясанные мужчины владели оружием и при случае могли постоять за себя и свой род. Но одно дело огнищанин, у которого и без того день занят от зари и до зари, и совсем другое дружинник — человек, которому Боги заповедовали никогда не расставаться с оружием и хлеб добывать острием клинка да верной службой.

Наконец, когда утомившийся Рагнар получил очередной шлепок мечом плашмя по груди, Гремич отступил назад и повернулся к зрителям:

— Ну, кто кости размять хочет? Выходи трое.

Зеваки радостно зашумели, намечалась веселая потеха. В круг вышли Хват, Увар и Вильк. Переглянувшись, они разошлись в стороны и разом двинулись на Гремича. Но не тут-то было — боярин шагнул к Хвату, легко отбил летящий в голову меч и ударом голенью под колено сбил гридня с ног. Пытавшийся достать в этот момент Гремича копьем Вильк вдруг увидел перед своим лицом голубую молнию меча, попытался уклониться, одновременно рубя копьем снизу вверх, и наткнулся на Увара. Гремич тем временем отпрыгнул назад, приложил клинок к шее поднимавшегося на ноги Хвата и снова атаковал. Увар попытался было связать боярина боем, давая Вильку возможность бить копьем в бок, но неожиданно остановился, ему в живот упирался меч Гремича. Подмигнув опешившему воину, Гремич присел, пропуская над головой копье, и, перекатившись по земле, хлопнул клинком по бедру Вилька. Еще перекат — и подъем с прыжком. Бой закончен. Двое зарезаны, а третий тяжело ранен, обезножен.

Победа была встречена громкими криками, даже «убитые» воины смущенно улыбались.