— Не без твоей помощи, я полагаю. Дорогая Лавиния, — воскликнул доктор, — тетка из тебя просто восхитительная!

— Мистер Таунзенд говорит то же самое, — с улыбкой заметила Лавиния.

— Ты думаешь, он искренен? — спросил ее брат.

— Когда он это говорит?

— Ну, тут он безусловно искренен! А вот искренне ли он восхищается Кэтрин?

— В высшей степени. Он высказывал о ней самые тонкие, самые очаровательные суждения. Он и тебе бы их высказал, если бы был уверен, что найдет в тебе снисходительного слушателя.

— Боюсь, эта роль мне не под силу. Слишком уж много снисходительности требуется для разговоров с ним.

— Это очень чувствительная, очень восприимчивая натура, — сказала миссис Пенимен.

Некоторое время брат молча курил сигару.

— И эти нежные свойства его натуры устояли перед всеми постигшими его невзгодами? Ты так и не рассказала мне о его несчастьях.

— О, это длинная история, — сказала миссис Пенимен, — и его тайны для меня священны. Пожалуй, я вправе сказать, что в свое время Морис покуролесил; он в этом откровенно признается. Но он дорого поплатился.

— Так вот почему он остался без гроша!

— Я имела в виду не только деньги. Он остался совсем один.

— То есть такое вытворял, что даже друзья от него отвернулись?

— Друзья его оказались вероломными людьми, они обманули и предали его.

— По-моему, у него есть и верные друзья — преданная сестра и с полдюжины племянников и племянниц.

Миссис Пенимен целую минуту молчала.

— Племянники и племянницы — еще дети, а сестра его — не очень приятная женщина.

— Надеюсь, это не он представил ее тебе в таком свете, — сказал доктор. — Мне говорили, что он живет на ее счет.

— Живет на ее счет?

— Живет с ее семьей, а сам бездельничает — то есть практически живет на ее счет.

— Он ищет должность, притом весьма усердно, — сказала миссис Пенимен. И надеется найти со дня на день.

— Совершенно верно. И ищет ее здесь — в нашей гостиной. Должность мужа при слабохарактерной жене с хорошим капиталом ему бы отлично подошла!

Если до этой реплики доктора миссис Пенимен была настроена благодушно, то теперь она не на шутку рассердилась. Она решительно поднялась и на мгновение застыла, глядя на своего брата.

— Дорогой Остин, — проговорила она, — ты глубоко заблуждаешься, если считаешь Кэтрин слабохарактерной!

Сказав так, она величественно выплыла из комнаты.

9

Семейство с Вашингтонской площади имело обыкновение по воскресеньям отправляться к миссис Олмонд и проводить у нее весь вечер. Отправились они к ней и в первое воскресенье после разговора, который я только что пересказал; в ходе этого вечера доктор Слоупер был вынужден удалиться в библиотеку, чтобы обсудить с зятем кое-какие дела. Доктор отсутствовал минут двадцать, а вернувшись в гостиную, увидел, что за это время к обществу его родных, оживленному присутствием нескольких друзей дома, присоединился Морис Таунзенд, который, не теряя времени, расположился на козетке подле Кэтрин. В просторной зале, полной говора и смеха, гости сидели и стояли отдельными группами, и наши молодые люди могли, не привлекая к себе внимания, предаваться, как выразился про себя доктор, дружеской беседе. Впрочем, доктор тотчас понял, что дочь заметила его взгляд и сильно смущена. Кэтрин сидела неподвижно, опустив глаза на свой раскрытый веер; лицо ее заливал румянец, и вся она съежилась, словно признавая за собой вину и пытаясь казаться меньше, дабы умалить нескромность своего поведения.