Клара ласково погладила ее по голове. Она думала, как утешить подругу.

— Анжела, как-то раз ты сказала мне, что не хочешь быть женщиной, которой изменяют.

Анжела вытерла слезы.

— Но быть преданным другом мне тоже надоело. У нас с ним были другие отношения...

— Вы тогда были почти детьми, — напомнила ей Клара.

— Ну и что с того? Я не забыла ни наших первых объятий, ни нашего первого поцелуя... Разве такое можно забыть? Нет, Клара, — тряхнув головой, решительно произнесла Анжела. — Я не отдам Энрики никому, а тем более этой притворщице Селести! Я найду способ вывести из игры и эту куклу!

У Энрики было две причины, чтобы улететь в Нью-Йорк.

Во-первых, его допекла своими ежедневными скандалами Вилма. Она настраивает Жуниора и Тиффани против него. Грозит, что ни за что не даст ему развода. Требует, чтобы он не смел даже заговаривать с Селести, пока она не убралась из их дома. Так что было впору самому Энрики собирать вещи.

Во-вторых, для того чтобы знать реальное положение дел в Атлантик-Сити, телефонных разговоров с агентом Джоунсом недостаточно. Надо самому побывать в Америке и лично переговорить обо всем с представителями фирмы.

Энрики решил посоветоваться с Лусией.

Лусия поддержала его идею. Она сказала, что сама пыталась несколько раз заключить контракт с американцами. Но ей это не удалось.

— В таком случае, не поедете ли вы вместе со мной, чтобы во всем разобраться на месте? — предложил Энрики.

Лусии понравилась эта мысль. У нее тоже были причины желать вырваться на какое-то время из Сан-Паулу. Наварру и Монтейру давят на нее, и ей придется принять участие в процессе. Эдмунду готовит демонстрацию жертв взрыва «Вавилонской башни», а чем кончится эта акция, одному Богу известно.

— Мысль хорошая, — согласилась Лусия. — С одной стороны, я смогу тебе помочь, а с другой — вырвусь на какое-то время из этого кошмара и уйду из-под прессинга Эдмунду.

Сезар одобрил совместную поездку Лусии с Энрики, которому будет нужна профессиональная поддержка.

— К тому же компаньоны давят на меня все сильнее, — призналась Лусия.

Сезар напрягся.

— И что ты решила?

— Помнишь, как мы с тобой впервые поругались? Как разошлись? Ты сказал, что тебя пугает моя молодость, а я ответила, что боюсь за свои профессиональные качества, если останусь с тобой... Я столько лет билась за свое место под солнцем! И вот я добилась своего, отодвинув любовь на второй план.

— И что теперь для тебя важнее? — осведомился Сезар. — Что будет, когда ты вернешься?

— Не знаю, — проронила Лусия.

Перед отъездом Энрики решил поговорить с детьми.

Вилма как с цепи сорвалась. Все время провоцировала обитателей дома на ссоры. Цепляется к Марте за то, что она уделяет много времени Гиминью. Бросается на Селести, которой только огромная выдержка не позволяет вспылить и налететь на Вилму с ответными оскорблениями. Пристает к Александру с требованиями, чтобы он повлиял на брата. Но Энрики уже не был расположен прислушиваться к чьему-либо мнению. Дети чувствовали напряженную атмосферу в доме и все время приставали к отцу с вопросом: «Папа, вы поссорились с мамой?»

Пока Вилма очередной раз названивала в Рио-де-Жанейро своей матери, чтобы пожаловаться на мужа, Энрики позвал детей в кабинет и сказал им, что они с мамой, скорее всего, разведутся. На глазах у младшей, Тиффани, выступили слезы.

— Папа, вы что — больше не будете с мамой видеться?

— Нет, видеться мы будем. Просто не будем мужем и женой. Не будем жить вместе. У каждого будет свой дом. Но для вас все останется по-прежнему: мама так и дальше будет вашей мамой, а я папой. Это никогда не изменится, понимаете?

— Понимаем, — взрослым голосом сказал Жуниор, — вы просто разводитесь.