– Почему ты не убил его во время вашего разговора? – спросил Голубые Глазки.

– Потому что хочу не только заработать деньги, но и потратить их.

– Его так хорошо охраняют? – спросил дракон.

– Убить его – невелик труд. А вот самому уйти живым практически невозможно.

– Что же нам делать? – спросил Киношита. – Сюда он не прилетит, а ты не сможешь уйти, если убьешь его на Перикле.

– Придется найти способ убить его и выбраться оттуда.

– Но ты только что сказал…

– Я был один, и меня ждали. Они знали, когда я приду, с кем, кто я, что я могу сделать. – Найтхаук помолчал. – В следующий раз я приду не один и неожиданно для губернатора.

– Сколько людей у него на Перикле? – спросил Голубые Глазки.

– Несколько миллионов.

– Против нас пятерых?

– Шестерых, – поправила его Кассандра.

– Семерых, – поддержал ее Джори.

– И все‑таки такое соотношение не переполняет меня уверенностью в успехе, – сухо отметил Голубые Глазки.

– Нам будет противостоять лишь несколько сотен, – успокоил его Найтхаук. – Остальные разбросаны по всему Периклу.

– Несколько сотен? – печально переспросил дракон. – Мне уже полегчало.

– Одну минуту, – вмешался Киношита.

Все посмотрели на него.

– Он не знает, что Кассандра – Ибн‑бен‑Халид?

– Нет, – ответил Найтхаук.

– То есть он не представляет себе, как выглядит настоящий Ибн‑бен‑Халид?

– Совершенно верно. – Найтхаук улыбнулся, понимая, куда клонит Ито.

– Так почему бы нам не убить какого‑нибудь преступника, отрубить ему голову и презентовать ее Хиллу как голову Ибн‑бен‑Халида? Потом взять деньги и ретироваться, прежде чем он сообразит, что к чему.

– Клянусь Богом, мне это нравится! – проревел Голубые Глазки, хватив кулаком по столу.

– Знаете, идея неплохая, – поддержал его Джори.

– Это невозможно! – с жаром возразила Кассандра.

– Невозможно, – согласился Найтхаук. – Хотя два дня тому назад я, пожалуй, поддержал бы предложение Киношиты.

– А что изменилось за последние два дня? – спросил Голубые Глазки.

– Я пообщался с Кассием Хиллом. – Найтхаук оглядел членов своей команды. – Он должен умереть.

– Не просто должен, обязан! – В голосе Кассандры звучала неподдельная ярость.

– Постой, постой, – не унимался Киношита. – Если ты думаешь, что убийство одного продажного политикана изменит жизнь в галактике к лучшему или…

– Я знаю, что не изменит, – оборвал его Найтхаук.

– Так с чего такое благородство?

– Дело не в благородстве, а в уме.

– Не понял.

– Я виделся с Кассием Хиллом. Говорил с ним. Он, несомненно, очень злой и жестокий человек, но далеко не глупый. Через несколько дней, максимум через одну‑две недели он узнает, что я не убивал Ибн‑бен‑Халида.

– И что? – пожал плечами Киношита. – Мы будем уже во Внешнем Пограничье, а то и в Спиральном Рукаве, и при деньгах.

– Ты действительно не понимаешь. Как только он поймет, что его надули, первым делом он заморозит счета моих адвокатов и проследит за тем, чтобы настоящего Вдоводела вышвырнули из криогенной лаборатории. Этого я допустить не могу.