Когда она покидала парковку, то чуть не врезалась в «мини» Ширли: тот выскочил с парковочного места, остановился, потом снова дернулся вперед и ударился о стенку бампером. Долли резко затормозила, выпрыгнула из машины и бросилась к Ширли. Девушка с мокрым от слез лицом уже опустила окно и, не дожидаясь вопроса, простонала:

– Моя лодыжка… Я не могу выжать сцепление. Мне так больно. Не знаю, что…

Долли недослушала. Распахнув дверь «мини», она помогла Ширли выйти и довела ее до «мерседеса». Там она первым делом опустила переднее пассажирское кресло и протолкнула Ширли вглубь салона. От боли девушка вся скрючилась.

– Там есть плед, накройся с головой. И поторопись! Где твой билет? – спросила Долли.

– В сумочке под креслом…

Долли побежала к «мини», нашла сумочку и бросила ее на заднее сиденье рядом с Ширли.

– Ключ, ключ, Долли! Он остался в зажигании. И мой чемодан – как быть с чемоданом?

Долли захлопнула пассажирскую дверцу, а сама быстро села за руль.

– Чемодан уже не поместится, и нам надо спешить. Укройся пледом и молчи.

Ширли, всхлипывая, скрылась под пледом, и Долли стала думать, как добраться до аэропорта. В Ковент-Гардене повсюду, не стихая, выли полицейские сирены; дороги были перекрыты. Видимо, в Лутон им быстро не попасть – и в любом случае в аэропорту им вместе лучше не показываться, даже если Долли только высадит Ширли на стоянке. Придется ехать домой к Долли и там уже решать, что делать.

Когда стены гаража спрятали их от посторонних глаз, Долли открыла пассажирскую дверцу и опустила спинку кресла.

– Мы в моем гараже, милочка. Теперь можешь выходить.

Но едва Ширли вылезла из машины, послышалась полицейская сирена, и обе женщины замерли. Сирена звучала все ближе, ближе…

– О боже мой, это полиция, Долли! Они нас поймают! Что нам делать? – запричитала Ширли, и с каждым словом ее голос становился все тоньше и жалобнее.

Справившись с желанием отвесить Ширли пощечину, Долли аккуратно прикрыла ей рот своей ладонью.

– Ш-ш-ш! – шикнула она на девушку.

Через крошечное окошко в двери гаража Долли увидела, что полицейская машина, мигая синим маячком, подъехала прямо к ее дому. Из машины вышли два копа в форме и два в штатском. Одного из них Долли узнала: это был детектив-сержант Фуллер. Она поспешно вернулась к Ширли и вновь заставила ее лечь на заднее сиденье «мерседеса».

– Накройся с головой, молчи и не шевелись, – прошептала Долли, сняла парик и темные очки и сунула под плед.

Потом она отперла дверь, ведущую из гаража на кухню. «Думай, думай», – подгоняла она себя. Сняв черный джемпер, Долли бросила его в корзину с грязным бельем в кладовке, а из корзины достала халат, который положила туда днем ранее. Со своего спального места у двери подскочил и подбежал к хозяйке Вулф. Он запрыгал вокруг ее ног, счастливый, что Долли вернулась. Женщина включила кофеварку. Она пользовалась ей сегодня в шесть утра и знала, что кофе там еще много.

– Не сейчас, малыш, – сказала Долли Вулфу. – Мамочке надо подумать.

Затем она открыла буфет, достала пакет с овсяными хлопьями, высыпала немного в миску, из холодильника взяла бутылку молока и залила овсянку. Долли и не догадывалась, что умеет двигаться с такой скоростью.

Зазвенел дверной звонок. На кнопку нажали и не отпускали палец. Долли готова была держать пари, что звонил тот наглый молокосос Фуллер. К двери с лаем подбежал Вулф и стал бросаться на силуэты, видимые сквозь рифленое стекло.