Глядя на Паркера, на его неглаженый костюм, мятую рубашку и галстук, весь в пятнах, на небритые щеки и подбородок, Карелла уже, наверное, в сотый раз вспоминал сыщиков в засаде у дома Томми. Он еще не потолковал с ними, ибо не знал, как взяться за это деликатное дело. Он также еще не поведал Анджеле, что крутые изменения в поведении ее мужа не имели ничего общего с сексом на стороне, но были связаны с тем фактором, который большинство наркоманов считали куда более «кайфовым», чем любой изощренный секс… Он надеялся, что ни у Питерса, ни у Макмиллэна еще не было снимков Томми, входящего и выходящего из дома под наблюдением. Ну как можно быть таким оголтелым глупцом?
Паркер продолжал свою речь:
— Начать хотя бы с завещания. Где найдешь более подходящий мотив для убийства?
— Но это не начинается с мертвой девушки, — напомнил ему Бернс.
— Она — дымовая завеса, очень простая и надежная, — убежденно и пылко отозвался Паркер.
— А была она указана в завещании, — спросил Клинг, — мертвая девушка?
Его мысли витали вокруг Эйлин Берк. По утрам в понедельник тяжко бывает приниматься за работу, особенно если она складывается ежедневно из сплошных убийств.
— Нет, — ответил Браун. — В завещании только дочки, нынешняя жена…
— Уже сама мертвая, — со знанием дела вставил Паркер.
— А также ветеринар и продавщица щенков, — подытожил Браун.
— По скольку причитается им? — спросил Хейз. — Этим двоим?
— По десять «штук»! — сказал Карелла.
— Суть в том, — заявил Паркер, — что дочкам отошла половина состояния. И если это — недостаточный резон…
— Сколько? Как ты сказал? — переспросил Хейз. — Состояние?
— Ты что, сегодня осатанел, что ли? — отозвался Паркер. — Ты кто, бухгалтер?
— А я вот хочу знать, во сколько оценивается состояние. Ну и что? — вызывающе спросил Хейз.
— Предполагается, что это уйма денег, — сказал Карелла. — У нас нет точных цифр.
— Сколько бы ни было, — снова подал голос Паркер, — а достаточно, чтобы дочка-хиппи пустила слюнку.
Для него это была рафинированная метафора, и он огляделся, словно проверяя, одобрили ли ее присутствующие.
— А как насчет того, что она знала, что именно четыре пули прикончили даму? — спросил Уиллис.
— Кстати, да, — произнес Карелла.
— А в газетах это было?
— Нет, но в одной телепередаче было.
— Какой компании? — спросил Бернс.
— Мы сейчас выясняем, — сказал Браун. — Могло быть «М энд М». Или кто-нибудь из бригады убийств проболтался.
— Ах уж эта бригада. — Бернс кисло поморщился.
— Это не значит, что хиппи влепила четыре пули в голову леди, — заявил Паркер, — чтобы избавиться от нее. Она старика укокошила, чтоб сграбастать свою четверть мешка…
— При условии, что она знала об этом, — сказал Бернс.
— Она это знала, Пит.
— Еще от мамочки, — уточнил Паркер.
— Что ж, обе дочки подросли за время развода, всего два года назад. И обе знали, что внесены в завещание.
— А кто теперь наследует долю жены, раз она умерла? — спросил Клинг.
— Завещала брату, в Лондоне. |