Карелла подумал, что он таки изрядно потрудился за этот день.
— Тогда, быть может, мы взглянем на запись…
Лоутон пожал плечами.
— Видите ли, — произнес Браун, — мы расследуем убийство.
Оскал Брауна был воистину убийственным.
Ленты Лоутона хранились в закрытом ящике под кассовым окном. И печать была в ящике. Он открыл его и стал копаться в том, что назвал «подстраховочными» копиями. В конце концов Лоутон отыскал ленту от 9 июля. В тот день Лоутон проделал двести тридцать семь операций с наличными. Но среди них не было ни одной на сумму две тысячи долларов. Однако одна запись оказалась довольно пикантной.
Принтер «выдал» ленту с датой и временем, потом такое:
113-807-40 162 77251
Вз. Сч. 2400 долларов.
— Первая группа цифр — номер счета, — объяснил Лоутон, — затем номер отделения и мой личный номер.
— А для чего буквы «Вз. Сч.»? — спросил Браун.
— Взятие со счета сбережений. Клиент взял со своего сберегательного счета две тысячи четыреста долларов. Похоже на то, что я выдал ему две тысячи в обертке и четыре сотни отдельными банкнотами.
— Вы можете установить номер счета…
— Да.
— И назвать клиента?
— Если разрешит мистер Грэнвилл.
Мистер Грэнвилл сказал, что разрешает.
Когда компьютер выстукал данные, Лоутон сказал:
— О да.
— Что «о да»? — спросил Браун.
— Он снимает каждый месяц наличными по две тысячи четыреста. С марта.
Клиентом оказался Томас Мотт.
Он не мог взять в толк, о чем они говорили.
— Тут какая-то ошибка, — произнес он.
Все они так говорят…
— Нет, — сказал Карелла, — ошибки здесь нет.
Они стояли в центральном проходе антикварной лавки на Дриттел-авеню. Большие немецкие «дедушкины» часы пробили шесть. Опять шесть вечера. Мотту явно пришлось не по вкусу, что они заявились к закрытию магазина. Сегодня никому не нравится, если их задерживают после работы. Но детективы были на ногах с семи утра.
— Вы должны помнить, что сняли наличными две четыреста в этом месяце. Не так ли? — спросил Карелла.
— Ну да, но это было чрезвычайное обстоятельство. Один человек принес уникальную кружку и хотел получить только живыми деньгами. Он даже не представлял, что имел в руках, наверное, где-нибудь украл. Я и пошел в банк…
— В двенадцать двадцать семь пополудни, — проявил осведомленность Браун.
— Около того, — сказал Мотт.
— Это и на принтерной ленте значится, — добавил Браун.
— Тогда — точно, — согласился Мотт.
— А что это за тип с уникальной кружкой? — спросил Карелла.
— Убежден, что у меня должно быть записано в дневнике.
— Тогда я изъявляю желание, чтобы вы это нашли для нас, — сказал Карелла. — И пока вы этим занимаетесь, то заодно и взгляните на отметки о снятии денег в банке первого июня, второго апреля, а в марте это было…
— Я ничего с точностью не помню, — заявил Мотт.
— Но принтер же не врет. — Браун обольстительно улыбнулся. — Снимать деньги вы начали в марте.
— По две четыреста каждый месяц.
— Помните?
— Ну уж если вы это упомянули…
И так они тоже все говорят…
— Я помню, что брал такие суммы ежемесячно. |