— Может, вы хотя бы приблизительно знаете, где их дом на архипелаге Айодинс? Там несколько островов. Хотя бы на каком острове?

— Извините, не знаю.

— Собака лаяла? — спросил Уиллис. — Может, кидалась на кого-нибудь?

— Нет, я не слышал.

— Может, вы слышали, как мистер Шумахер что-нибудь сказал кому-нибудь?

— Нет, я не слышал. Ничего, кроме выстрелов.

— И что потом?

— Я выбежал наружу.

— И что?

— Посмотрел в ту сторону, откуда слышались выстрелы…

— Ах-ха…

— …и увидел, что мистер Шумахер лежал вот здесь. — Он показал рукой в ту сторону, где специалисты очертили мелом фигуру покойного на тротуаре. — А собака лежала здесь. — Специалисты никак не обозначили это место. — Оба они лежали там. И тогда я подбежал и сразу понял, что оба мертвы. Мистер Шумахер и собака.

— Как звали собаку? — поинтересовался Уиллис.

Хейз воззрился на него.

— Амос, — сказал привратник.

Уиллис кивнул. Хейз не мог понять, зачем ему потребовалось знать, как звали собаку. Хейз подумал также о том, куда ее могли увезти. Ведь не в морг же на вскрытие?..

— Кого вы еще видели здесь? — спросил Уиллис.

— Никого. Улица была пустая.

— Ах-ха…

Специалисты все еще возились неподалеку. Хейзу хотелось бы знать, долго ли они тут проболтаются. Еще одна молния перекрестила небо. Раздался раскат грома. Дождь смоет следы крови…

— Кстати, — спросил он, — когда миссис Шумахер уезжала, у нее был чемодан?

— Да, сэр, небольшой.

— Так что, вы уверены, что она поехала на Айодинс?

— Ну, я не могу ручаться, но полагаю, так, сэр.

Хейз вздохнул.

— Что ты собираешься предпринять? — спросил он Уиллиса.

— Закончить все здесь и приняться за бумажки. Если не найдем ее телефона, придется приехать завтра к управляющему.

— У меня завтра отгул, — сказал Хейз.

— И у меня, — вздохнул Уиллис.

Он произнес это таким тоном, словно не знал, чем бы заняться в свободное время.

Хейз снова со значением посмотрел на него.

— Ну ладно, — сказал Уиллис привратнику, — большое спасибо, если у нас будут еще вопросы, мы найдем вас.

— Да, да, прекрасно, — произнес привратник, не отрывая взгляда от рисунка мелом на тротуаре.

И тут вдруг пошел дождь.

В субботу утром 21 июля Стив Карелла приехал на службу. Первое, что он нашел на своем столе, был рапорт, подписанный детективом третьего класса Харольдом Уиллисом, который тот составил накануне, в час ночи. К тому времени он еще не смог связаться с вдовой Артура Шумахера. Телефон был внесен в телефонную книгу графства Элсинор, но не предназначался для публики, поэтому ночная дежурная отказалась сообщить номер Уиллису: пусть он прежде получит спецразрешение властей.

Кроме того, к рапорту Уиллиса была подколота памятная записка лейтенанта Бернса, в которой он предлагал кому-нибудь — лейтенант не уточнял, кому именно, — безотлагательно утром позвонить в телефонную компанию графства и добиться связи с миссис Шумахер. Как можно быстрее. Ни Уиллиса, ни Хейза не будет на работе до утра понедельника, и кто-нибудь — Бернс снова не уточнил, кто, — должен взять дело в свои руки и заниматься им круглосуточно. А поскольку рапорт был оставлен на столе Кареллы, то он совершенно логично заключил, что этот «кто-то» — и есть он сам.