Муж

Неправда. Ты не сама по себе.

Жена

После всей грязи, которую ты на меня вылил,   осталась незапачканной. То, что со мной произошло,   случайность.

Муж

Сливкин не случайно стал нашим клиентом.

Жена

Уродливый эпизод в моей жизни.

Муж

История вот какая. Наши друзья приятели, Дунечка, и ты, и я   словом те, кого зовут интеллигенцией,   оказались в забавном положении. Точнее, в интересном положении. Интеллигенция хотела быть сама по себе, ее пучило от желания получить мзду за свою уникальность   потому она и пошла в бордель. Не хотели мы служить государственному чудищу: к черту мораль   ведь это их мораль, к черту искренность   ведь это их, казарменная, искренность. Нынче интеллигенцию на грошовый энтузиазм не купишь! Неприятность вот в чем. Искренность не бывает чьей то. Она одна. И мораль вовсе не принадлежала членам Политбюро. Они то без морали как раз отлично обходились. Интеллигенция думала, что нашла оружие против казарменной морали,   а она просто научилась жить по правилам начальства.

Что для нас было важно? Не ходить на собрания, уехать за границу, жить частной жизнью, получать персональные удовольствия   играть в буриме и учить санскрит. Личные удовольствия стали формой сопротивления общим бедам. Возделывать свой сад! Но все то же самое давно делали аппаратчики и их дети! Кто лучше начальства умел пользоваться плодами западной культуры? Нам еще надо поучиться держать вилку и нож, носить галстуки и платья с открытыми плечами. А они уже умеют! Они живут ценностями свободного мира   полюбуйся на их особняки! Вот кто умеет возделывать свой сад! Им то давно плевать на Маркса, рабочий класс и прочую ерунду.

И получилось так, что более последовательных единомышленников интеллигенции не найти. Интеллигент смотрит на аппаратных сынков   и думает: культура и свобода пробили брешь даже в этих твердокаменных рядах! Прогресс не остановить! Действительно, не остановить   и если интеллигенция хочет успеть за прогрессом, ей надо за номенклатурой поторопиться.

Раньше, было такое время, русский интеллигент думал, что отвечает за народ,   кто то должен защитить интересы этих сиволапых мужиков перед чиновниками. Кто то должен строить школы, больницы, музеи. Кто то должен говорить от имени безъязыких. Но мир то изменился, большое человечество ставит большие задачи! В будущее возьмут не всех! Начальство, и то еле еле, с трудом пристроилось к западной элите, научилось ездить в Сан Тропе и собирать антиквариат. Но весь народ, потный и несимпатичный,   в цивилизацию не возьмут, цивилизация не резиновая. Не берут в цивилизацию бушменов. И казахов не берут, и туркмен, и афганцев, и индусов. Богатых индусов   тех берут, туркмен баши тоже берут, но весь народ просто не помещается! И русских никто не собирался в прогресс приглашать.

Вопрос: как быть интеллигенту? С народом остаться? Но народ   искусства не понимает. А с начальством   легко. Хотим то мы, если разобраться, одного и того же, номенклатура   это свои ребята! Думаешь, в Лондоне или Париже   по другому? Их начальство в одних барах с нашим начальством сидит!

А интеллигенции к ним хотелось   прочь от своей постылой жизни. Конечно, кой какие обязательства перед народом остались, зацепились мы за родную почву. Но здесь Гегель с Чаадаевым пригодились. Раз у нас истории нет, то контракт с народом   недействителен. Незачем платить по несуществующим векселям! Нет истории, и народа нет!

Номенклатура интеллигенцию приняла.