– Можешь открыть список моих детективов, который опубликован на сайте «Элефанта»?

– Пожалуйста, – сказал муж.

Я повернула компьютер к Рамкиной.

– Смотрите. Криминального романа «Вся правда о них» и в помине нет. И, обратите внимание, названия моих произведений чаще всего смешные, например, «Лысая птичка счастья» или «Умка и Тупка». «Вся правда о них» нехарактерное для меня название. В моих детективах, как правило, двести пятьдесят – триста страниц. В книжке, которую принесли вы, всего шестьдесят.

Я открыла самую последнюю страницу.

– Здесь не указано издательство «Элефант», которому принадлежат права на мои произведения. Нет даты подписания книги в печать. Все сделано не так, как надо, и главное, это написала не я! Не затруднит вас пересказать сюжет?

Любовь с шумом выдохнула.

– Вначале идет краткое предисловие, где написано: «Я, известная писательница, впервые решила издать любовно-историческую книгу, рассказать о тех, кто называл себя Гаскониными и выдавал за потомственных аристократов. Я верила своей близкой подруге Любе, и все остальные не сомневались…»

У меня в мозгу словно молния сверкнула.

– Люба Гасконина?

– Здрассти, приехали, – устало произнесла посетительница, – спасибо, что перестала прикидываться и призналась, что ты прекрасно меня знаешь.

– Но ты назвалась Рамкиной, – только и смогла сказать я, – мне и в голову не пришло, что я вижу свою бывшую одноклассницу.

– Пожалуйста, перестань прикидываться, – попросила Люба. – Как ты могла не знать о книге? За что ты мне мстишь? За хорошее отношение? За нашу детскую дружбу?

Я встала и направилась к окну, в комнате определенно не хватало свежего воздуха.

– Молчишь? – крикнула мне в спину гостья.

Не оборачиваясь, я сказала:

– Ты никогда со мной не дружила, близко общалась с другими девочками, которые надо мной и моим единственным выходным платьем потешались. Давай честно. Нас нельзя назвать даже приятельницами. Я никогда не приходила к тебе домой, а ты не заглядывала ко мне, мы просто учились в одном классе.

– Что плохого в содержании книги? – спросил Степан.

Я распахнула окно и встала к нему боком.

– Там написано, что моя фамилия не Гасконина, а Гасконская, – всхлипнула Любовь, – что мои предки служили у князей Гаскониных, а те давали такое прозвище своим верным слугам. И фотографии!

– Какие? – поинтересовалась я.

Люба открыла книгу.

– Вот.

Я вернулась к столу и увидела два снимка. На левом была запечатлена пара. Мужчина лет сорока с хорошенькой девушкой. «Сергей и Ксения Гасконские в день свадьбы» – гласила подпись. На соседнем фото двое уже не молодых людей. Несмотря на возраст, в мужчине легко узнавался Сергей. Он сохранил стройность, буйную шевелюру и манеру смотреть слегка прищурившись. Волосы у него поседели, но это не делало его непохожим на себя. А вот его спутница оказалась другой. Высокая, почти вровень с кавалером дама, очень худая, с продолговатым лицом. Я продолжала читать текст: «Сергей и Ксения Гасконские на вечеринке у дирижера Фролова. Кое-кто может подумать, что мало кому известный горе-дирижер опять женился, и опять на женщине по имени Ксения. Нет, нет. Брак Гасконских, которые всегда представлялись Гаскониными, потомками князей, никогда не рушился. Но! Сергей Николаевич на снимке – это Сергей Николаевич. А Ксения Петровна – это не Ксения Петровна.