Все, хватит любоваться провинциальными нравами. Дом Шестнадцать - вот он. Около него стоит наша машина.

Я вошел в вонючий подъезд с выдернутой из стены проводкой, исписанными потолками и сгоревшим лифтом. Поднялся пешком на восьмой этаж - хорошо, что еще в спортивной форме. Местным жителям, особенно в возрасте, у которых лифты пожгли местные малолетние юмористы, подниматься, наверное, ох как нелегко.

Вот и квартира. Дверь незаперта. Оттуда хай, женский писк,голоса. Я вошел. Все были в сборе - и наши, и задержанные. Крик, визг, слезы, сопли - все было привычно.

К двум повязанным девкам лучше всего подходило название - телки. Притом те телки, которые по возрасту и весу ближе к настоящим коровам. Каждая - килограмм под сто весом. Одна сидела, размазывая обильную косметику по щекам и рыдая в три ручья. Вторая тупо молчала, как буренка в стойле.

Та, что рыдала в три ручья, - это и была Люська, которую наркоманы прозвали Свинотой - она банковала с квартиры и славилась кулацкой жадностью.

Однокомнатная квартира была вся забита умопомрачительным барахлом - пуфики, диванчики, разрисованные подносы на стенах, репродукции. Безвкусица царила страшная.

- Что у вас тут произошло? - спросил я Арнольда.

- Эта тварь... - Он покачал головой и показал на вырванный с мясом рукав. Терентий, новая куртка, а...

- Излагай.

Провалилось мероприятие по-дурацки. Наши подъехали ко двору, вышли из машины, проинструктировали в последний раз Рока, он отправился в подъезд, и тут оттуда вырулили две девки. Чего их на улицу вынесло? Свинота обозрела сразу всю картину, тут же отнюдь не телячьим чутьем просекла, что к чему, и двинула с подружкой прочь.

- Стоять! - заорал Арнольд.

Крик этот прозвучал отмашкой в спортивном беге с препятствиями. Необычайно резво для своей комплекции Свинота с подружкой припустились бежать, как наскипидаренные бегемотики. Их настигли.

- Милиция! - проорал Арнольд.

И тут началась коррида. Джентльменам дам бить неудобно. Дамы же брыкались, как взбесившиеся кенгуру. А Свинота издавала визг, как сирена оповещения о воздушной тревоге.

Рукав Арнольду оторвали сразу, когда он только руку потянул к Свиноте. И пошла куча-мала. Тут как по заказу появилась патрульная машина.

- ОБНОН, - крикнул Асеев, показывая жетон, похожий на звезду шерифа - их нам недавно выдали, и указал на девок. - Взять.

Патрульные попались хилые. Они навалились на Свиноту. А дальше, говорят, зрелище было достойное кинематографа. Свинота вращается, как ротор, а патрульные по инерции разлетаются по кустам.

Дальше терпеть подобное было невозможно. Асеев залепил Свиноте такого пинка, что она устремилась вслед за патрульными. А Асеев невежливо заломил ее подружке руку. На пухлых руках щелкнули наручники.

У Свиноты при себе был героиновый "чек" - его в присутствии женщин -понятых изъяла, как положено по правилам, Татьяна. И на хате нашли немножко наркоты.

- Арнольд, тебе вообще нельзя на задержания ездить, - усмехнулся я, выслушав эту историю.

- Источник повышенной опасности, - поддакнул Галицын.

Это верно. Арнольд при задержаниях постоянно попадает в какие-то истории, которые потом передаются из уст в уста и становятся анекдотами.

Ох, какие сцены украсили историю нашего отдела... Приоткрывается дверь наркопритона, Арнольд с криком "милиция" разбегается, дверь захлопывают, и он размазывается по ней мордой...

Мы едем с ним на машине, по улице беззаботно фланирует под дождем барыга, которого нужно взять.

- Я выскакиваю, бью по ногам, заваливаю, - возбужденно потирает руки Арнольд.

Я торможу. Арнольд выскакивает. И пропадает. Оглядываюсь - нет Арнольда, один барыга стоит. Ну все, думаю, убил, гад, боевого товарища. Пистолет выдергиваю:

- Руки на капот, - ору, целясь в чурбана. Тут Арнольд появляется:

- Все в порядке.