Генрих был всегда готов выполнить свое обещание.

– Ты получишь свою коронацию.

– Когда? – требовательным голосом спросила она.

– Когда ее подготовишь.

После этого Мария наконец успокоилась.

Коронация королевы стала важным событием, весь Париж стремился отдать Марии почести, показав тем самым Генриху IV, как он популярен. Самою ее не любили за то, что она была итальянкой, но рождение ею дофина прощало ей этот «грех». А про короля на улицах радостно распевали:

И ни слова порицания в его адрес. Последняя история с Шарлоттой? Что ж, она всех забавляла. У короля должны быть женщины, Господь с ним! Чего еще можно ждать от мужчины и француза? Но люди помнили дороги и мосты, каналы и дома, которые он построил. Не дворцы для развлечений королей, как это было при Франциске I. Генрих IV строил для народа. Франция благодаря ему стала страной, в которой каждый мог спокойно смотреть в будущее. А что тут плохого, что он показал себя мужчиной, что у него, как и у остальных французов, постоянно были романы? Генрих никогда не щеголял драгоценностями и дорогими одеждами, пиры и празднества закатывались при дворе Марго. Кстати, она со своим образом жизни и старыми королевскими традициями тоже воспринималась как неотъемлемая часть Парижа. Люди и ее по-своему любили, за взбалмошность, экстравагантность. Марго не просто находилась в Париже, а все время давала поводы для скандалов и сплетен.

Вот при таком настроении народа 13 мая 1610 года, к удовольствию Марии Медичи, прошла ее коронация.

Вечером король пошел в Арсенал навестить обосновавшегося там Сюлли, который занемог и был не в силах присутствовать на церемонии.

– Ваше величество выглядит печальным, – заметил министр.

Генрих несколько секунд помолчал, а потом невесело усмехнулся:

– У меня странное предчувствие, Сюлли.

– Предчувствие, сир?

– Да, Сюлли, словно мне грозит какая-то опасность. Из-за этой несчастной коронации завтра будет столько церемоний. Я никогда их не любил.

– Но ваше величество дали согласие…

– Надо же было как-то заставить замолчать сварливую жену.

– Женщины всегда доставляли беспокойство вашему величеству, но я должен сказать, что это было по вашей собственной вине.

– Ты откровенен, как всегда, дружище. Что же, если они меня и беспокоили, то я был с ними счастлив. Женщины! Каким бы был без них мир? Я бы не хотел жить в мире, в котором меня не беспокоили бы и не делали счастливым женщины.

– Есть новости о Конде?

– Он все еще в Брюсселе.

– Испания рада досадить вашему величеству.

– Долго это не продлится, Сюлли. Господь нам поможет, скоро пределы нашей страны расширятся, Австрии может больше вообще не быть… – Король внезапно умолк и посмотрел прямо перед собой.

– Ваше величество?

– Предчувствие, Сюлли…

– Ваше величество никогда не были таким впечатлительным.

– Не был, дружище? Но сейчас мне почему-то трудно с этим справиться, Сюлли. Раньше я не раз оказывался лицом к лицу со смертью.

– Вы солдат, сир.

– Нет, я никогда не мечтал о сражениях. Ты помнишь?..

– Когда вы только стали королем, какой-то сумасшедший пытался вас убить.

– Это было не однажды, Сюлли. Восемь покушений.

– С тех пор люди изменили свое отношение к вам. Они поняли, что вы – величайший король Франции всех времен.