Где‑то во мраке пряталось ОНО. Может, ОНО способно видеть в темноте? Тогда чего ОНО ждет? Норман прислушался. Все было тихо, пропало даже учащенное дыхание.

Должно быть, такая же темнота царит под пологом джунглей. Цивилизация не может существовать без света.

Когда свет гаснет, цивилизация погибает. Норман попытался мыслить так, как если бы был тем существом, которое охотилось за ним. На что оно рассчитывало, разбивая лампу? Неожиданно комната словно превратилась в первобытную пещеру, а Норман как будто преобразился в дикаря, который испуганно озирается по сторонам в непроглядном мраке: колдунья вселила в тело его возлюбленной демона, жирная колдунья с отвислой губой и звериным взглядом. Должен ли он схватить топор и размозжить ту милую головку, в которую проник демон? Или лучше найти колдунью и пытать ее, пока она не отзовет своего демона? Но что станется с его женой? Соплеменники, наткнувшись на нее, убьют на месте – таков закон. А засевший в ней демон хочет смерти ему…

Голова у Нормана пошла кругом. Пробуя собраться с мыслями, он внезапно догадался, чего дожидается демон в человеческом облике.

Мышцы его уже болят. Онемение проходит, и плечо начинает подергиваться от боли. Рано или поздно он пошевелится. И тогда демон набросится на него.

Норман осторожно вытянул руку. Медленно, очень медленно он повел ею вокруг. Пальцы его нащупали какую‑то книгу. Зажав ее между большим и указательным пальцами, Норман подтащил книгу к себе. От усилия, которое потребовалось на то, чтобы сохранить тишину, рука его мелко задрожала.

Примерившись, он швырнул книгу прочь, так, чтобы она упала на ковер в нескольких футах от него. Послышался глухой стук, а сразу за ним – другой. Ободренный успехом своего замысла, Норман рванулся на звук, норовя схватить демона. Но тот перехитрил его. Руки Нормана вцепились в диванную подушку, которая накрыла собой книгу; только чудо спасло его от кочерги. Та врезалась в ковер совсем рядом.

Норман слепо зашарил в темноте и вдруг нащупал холодный металл. Завязалась борьба. Мгновение спустя Норман рухнул на ковер, сжимая в пальцах кочергу, а существо, судя по шарканью ног, удалилось к черному ходу.

Норман последовал за ним на кухню. Раздался грохот: из кухонного стола вывалился ящик с ножами, ложками и вилками.

Света в кухне было вполне достаточно, чтобы Норман мог разглядеть демона и успел перехватить руку с ножом.

Существо прыгнуло на него, и они покатились по полу.

Тело, которое прижималось к телу Нормана, было теплым и, казалось, каждой своей клеточкой источало ненависть. Ощутив щекой холод стального лезвия, он дернулся, отбил нож и подтянул ноги к животу, чтобы обезопасить себя от коленей существа. Оно впилось в ту его руку, которой он защищался от ножа. Зубы вонзились в рукав пиджака, и ткань поползла по шву, когда Норман тряхнул рукой, стараясь высвободить ее. Ему меж пальцев попались волосы, и он судорожно вцепился в них. Демон выронил нож и замахнулся растопыренной пятерней, норовя выцарапать Норману глаза. Когда у него ничего не вышло, он зарычал и плюнул противнику в лицо. Норман заломил ему руки за спину, рывком встал на колени и распахнул дверцу нижнего отделения буфета, где хранились всякие веревки. Существо продолжало глухо порыкивать.

Глава 19

– Дело очень серьезное, Норм, – сказал Гарольд Ганнисон. – Феннер с Лидделлом рвут и мечут.

Норман подвинулся ближе вместе со стулом, как будто разговор с Ганнисоном и был той причиной, которая» Ривела его сюда.

– Думаю, – говорил Ганнисон, – они намерены использовать случай с Маргарет Ван Найс: мол, дыма без огня не бывает. Кроме того, они могут выставить против вас Теодора Дженнингса и заявить, что его «нервный срыв» был вызван вашей несправедливостью к мальчику, и так далее.