— Я хотел ко мне заехать, — возразил Николай. — Одежду взять, бельё, всё такое. А потом к тебе, если можно.

— Давай так, — согласилась Саша. — О вещах я не подумала.

Дома у Николая Саша спросила взглядом — можно? — и, получив согласие, прошлась по всем комнатам. Включая технические.

— У тебя тоже всё светло и хорошо, — заметила она. — Проверить холодильник?

— Проверь, — согласился Николай, собирая свои вещи в чемодан. Не только одежду; взял также ноутбук, верную подержанную “Армаду”, и наладонник, “Кассиопею”. Вот теперь во всеоружии. Подумав, Николай включил все внутренние камеры. Сам не зная почему — вроде бы не было повода ожидать вторжения, но вот мелькнула такая мысль. Напоследок открыл платяной шкаф — и увидел там вещи Анны. Не то чтобы много, но остались. И не рваньё какое-нибудь — можно выкинуть, но, если честно, лучше вернуть. Ладно, потом об этом.

Николай обернулся и увидел, что и Саша стоит у двери, глядя в шкаф.

— Не хочу выбрасывать, — пояснил Николай. — У неё почти все вещи дорогие, может назад потребовать.

Тут же подумал — а не остались ли у Анны ключи? И вспомнил, что после разрыва с ней первым делом заменил замки. Ладно, хоть тут можно не париться.

Саша покивала.

— Идём, я там всё проверила, — позвала она. Николай прошёл за ней следом, на кухню, и покачал головой. После инспекции Саши в холодильнике остались только несколько пакетов с овощами, пачка сливочного масла, да пара бутылок минеральной воды.

— Это лучше не есть! — указала Саша на стол — туда сложила всё, что сочла негодным. А ведь холодильник был набит почти под завязку… Она встретилась взглядом с Николаем, и голос её стал почти что умоляющим. — Правда! Если нужно, я научу тебя, как выбирать правильные продукты!

— Этому можно учить? — Николай постарался сохранить серьёзность. Саша покивала.

— Можно. Я должна спросить разрешения, но мне разрешат. У тебя ещё сырая картошка пропала там, под столом, и хлеб заплесневел. Чайник и кофе-машину тоже помыла, там у тебя жизнь завелась. Вот, всё собрала, чтобы в доме никакой гадости не осталось. Ты не обиделся? — спросила она немедленно.

Серьёзный, очень серьёзный взгляд. Она не шутит; видимо, ответ для неё очень важен.

— Не обиделся. — Николай осторожно привлёк её к себе, обнял. — Мне сложно всё это понять. Но я стараюсь. Да, сейчас всё и выбросим.

— Ты включил камеры, — заметила Саша, пока они одевались. — Думаешь, кто-то придёт? Кто-то незваный?

— Нет, просто на всякий случай.

Саша покивала — понимаю — и покинула квартиру после Николая. Щелчок замка — всё, можно уезжать.

…У неё дома, после ужина — когда целый час просидели, держа друг друга за руки (а довольная Роза переходила с одних колен на другие) — настроение мало-помалу вновь стало праздничным. Будут ещё хлопоты, и хлопоты неприятные, ну и ладно.

— Тот пакет, — вспомнил Николай, посмотрев в глаза Саши. — Тот, что ты с работы взяла. Там ведь твои вещи?

— Да. Я написала заявление об увольнении, прежде чем к тебе подошла. Знаю, мне нужно будет отработать, по закону, — улыбнулась Саша. — Я не хотела оставаться там без тебя. Всё, мы опять о работе! Идём, теперь ты мой!

Они встали, по-прежнему держа друг друга за руки, и Роза, посмотрев на обоих людей, степенно покинула кухню. Тактичная, подумал Николай. Они смотрели друг другу в глаза, улыбаясь, и воздух становился жарким, и тянуло друг к другу так, что не оставалось сил сопротивляться…

Он почти прикоснулся губами к её губам, когда во входную дверь постучали.