— И как эти несчастные животные связаны со смертью Кощея?

— Люди говорят, — заговорщицким шепотом начал юноша, — что погибель его заключена в игле, на самом кончике. А игла эта в яйце находится. Яйцо в зайце. Заяц же в утке сидит, утка в сундуке, а сундук…

Елисей остановился, заметив, насколько ошеломленные лица были у меня и у Сивки. Это же надо такое придумать! Ну, допустим, как заяц яйцо с иглой проглотит, я еще могу представить, но как он влезет в утку… Воистину, человеческая фантазия не знает границ.

— Елисеюшка, а может, мы по моему пути поедем? Ей Богу, я понятия не имею, где этот твой дуб искать!

— Тогда, бабуся, у нас с тобой только один путь остается.

— На торговый тракт?

— Увы, нет. Здесь недалеко враг Кощеев обитает. На горе Горынич. К нему пойдем.

Я чуть с коня не упала. Недалеко?! С неделю ходу! В три раза дольше, чем к Кощею идти. И к тому же — в другую сторону.

— Въюноша, — слабым голосом попросила я, — а может, своими силами обойдемся? Не знаю, кто там на горе Горынич поселился, но к ней путь неблизкий. За это время мы не только к Кощею успеем, но и во дворец с Еленою твоей обратно вернемся.

— Нет, бабуся. Поедем на гору, — заупрямился сын царя. — Я не хочу рисковать.

— Ну так выбирай: рискуешь своей головой и идешь на врага, или невестою своею и даешь ему минимум две недели форы!

Елисей задумался. Страх и ревность, видать, боролись в нем с переменным успехом. Мы с Сивкой уже откровенно зевали, когда юноша, наконец, вздохнул:

— Не могу решить…

— Мне помочь? — обрадовалась я, разворачивая своего коня к тракту.

— Да, — еще ниже опустил голову Елисей. — Покажи дорогу к горе Горынич…

5

— Сивка! — рявкнула я, когда вторая подряд ветка с размаха ударила меня по лицу.

— Что, хозяйка? — обиженно повернул голову конь.

— Ничего, — понимая, что погорячилась, буркнула я. В самом деле — не может же лошадь вдруг стать вдвое ниже, чтобы мне удобнее было ехать сквозь этот проклятый орешник. — Извини, я вся на нервах. Вторые сутки в седле… — Из-за нашего полоумного царевича, который хотел потратить минимум времени на поиски "врага Кощеева", мы не остановились на ночлег прошлой ночью. Ясное дело, это не прибавило оптимизма ни мне, ни Сивке. К тому же, еще не ясно, захочет ли этот самый таинственный враг нашего врага нам помогать:

— Все, Елисей! — молодецким голосом позвала я. Юноша остановил коня. — Здесь неподалеку ручей есть. И здесь же мы заночуем.

— Н-ноо… — начал было царевич.

— Никаких "н-н-н-нооо", — перекривила я. — Мы остановимся здесь, выспимся и нормально поедим, — про себя еще добавила "помоемся обязательно", но вслух решила этого не говорить. — Или дальше ты едешь сам. Въюноша!

Сивка в подтверждение моих слов грозно топнул, повел ушами и Елисей сдался:

— Где ручей?

Я махнула рукой прямо:

— На тебе хворост и лежаки. Я привезу воды и приготовлю ужин, — с этими словами я пустила Сивку вскачь и через мгновение ошарашенный Елисей стоял в орешнике сам-один.

До воды мы добрались очень быстро. Это был тот самый случай, когда из-под земли вытекала бурная где-то дальше река, а может, и море. Вода была холодная и кристально чистая.