Лицо Тавира с каждым мигом моего молчания меркло.

– Просто мне немного нездоровится, быть может, в следующий раз, – облизав губы, улыбнулась ободряюще.

Тавир вскинул взгляд и кивнул, весьма удовлетворившись таким ответом. Я свободно могла взобраться внутрь кареты и выдохнуть. Да уж, непросто оказалось дать отпор. Теперь ещё бы выстоять. Тавир слишком обходителен.

Отряд двинулся с места, а я откинулась на спинку сиденья и уставилась в окно, наблюдая, как проплывала в туманной пелене чащоба. Вид за окном почти не менялся из за того, что лошади шли по трясине медленно, но ближе к полудню, когда землю обдуло ветром, немного подсушив, разогнались и припустились бодрее.

Дорога ещё долго пролегала средь молодых лиственниц, окутанных водной дымкой под тяжёлым набухшим влагой небом, и, казалось, никогда не оборвётся. Всё дальше становился Торион. Время от времени на меня наваливалось волнение, давила непонятная тяжесть, но я старалась не задумываться над этим, прогоняя всякие лишние мысли.

К обеду чащоба расступилась, а дорога плавно потянулась по горному склону, огибая каменные выступы, похожие на громадных истуканов. На отдых съехали с дороги, выбрав место у густого ольшаника.

Вылезла из кареты, разминая плечи и спину, чуть потянувшись, вдыхая свежий, одурманивающий голову воздух гор. Марсу с радостным криком спрыгнул с козел, вместе с остальными принялся очищать для постоя место. Ему явно по нраву этот путь, судя по тому, с какой живостью и охотой он суетился вместе со всеми, таская дрова для костров. Может быть, и правда его можно было бы отдать на должное воспитание? Тряхнула головой. В нашем роду не было воинов, и единственный удел мужчин – это копаться в земле и молоть муку.

Пока все остальные были заняты делом, я спустилась к роднику, что журчал поблизости среди камней. Набрав воды для готовки, отправилась обратно, но едва только ступила на каменный выступ ухаба, как передо мной возник Тавир. От неожиданности сердце подпрыгнуло и быстро заколотилось.

– Опять тебя напугал, – виновато глянул мужчина, – давай помогу, – тут же забрал из моих рук котелок, который был и не слишком то тяжёлый – и не такие тяжести таскала.

Но делать нечего, он уже забрал его, перехватывая крепко в руку, а я невольно пожалела, что пошла одна, не взяв с собой брата, будто он мог спасти меня, но тогда хотя бы у Тавира было меньше поводов заговаривать со мной. Невольно поймала себя на мысли, что нахожу причины, как от него отвязаться, не дав возможности узнать его лучше, спокойно поговорить. Ведь что если он окажется достойным мужчиной? Нельзя быть такой категоричной! А помощь мне пригодится: мама всегда говорила, что есть трудности, которые женщине непосильны. Кажется, у меня этих трудностей уже по горло.

Заставила себя улыбнуться, на что Тавир воссиял.

– Если ты не против, может, прогуляемся?

Он определённо искал случая, чтобы уединиться и скрыться с глаз остальных, и кажется, поймал его. Я запнулась с ответом. Да что же это такое?! Ну что будет плохого, если мы просто поговорим? А у меня такое чувство, что не уступаю в простой просьбе, а даю согласие на брачный обет.

– Немного можно, – ответила невнятно и уклончиво.

– Подожди меня здесь! – оживился мужчина, преобразившись в озорного мальчишку, поднялся с котелком наверх, расплёскивая его, а я так и осталась стоять, смотря ему вслед.

Может, зря я это всё? Зачем? Как бы я ни пыталась, но не могла его представить рядом с собой. Боги, мне ли выбирать? Беглой ведьме с ребёнком, пусть и братом? Моя мама вышла за отца, потому что так решили её родители и дал согласие старейшина. Никто её не спрашивал и не давал выбора, и, кажется, мама ни на что никогда не жаловалась, да и отец тоже. Быть может, это хорошо, когда за твою судьбу решают старшие, давая своё благословение? Но теперь мне его никто не даст, и я должна решать всё сама.