Как уснула, совсем не заметила, проснулась я от осторожного прикосновения. Сначала не поняла, что, кто, где, но потом воспоминания нахлынули.

— Как вы, госпожа?

Я помотала головой, буркнула, что хорошо, и поползла на выход. Перед тем как встать на ноги, я минуту постояла на коленях, ощущая, как сердце бьется где-то в горле. А потом медленно встала, едва удержав в себе ликование. Я стою! У меня отняли так много, засунули в такую клоаку, на зато даровали ноги! Конечно, одно это не нивелирует всё остальное, но хотя бы немного примиряет с происходящим.

Как бы мне не хотелось поглядеть по сторонам, но распахнутая дверца кареты как бы намекала, что мне не дадут даже в кустики сходить. Рядом с дверцей я, наконец, увидела эльфа. Что могу сказать? Эльф был высок, строен и смазлив. Длинные светлые волосы были хитро заплетены. Глаза цвета свежей зелени недовольно сверкали. Нос ровный, губы пухлые и какие-то капризные что ли. Кожа чистая и, казалось, буквально светится изнутри. Одет эльф был в штаны, рубашку, безрукавку. Всё светлых оттенков зеленого, бежевого. На одежде видна вышивка. На поясе с одной стороны висел меч, с другой арбалет, за спиной торчал лук, и видны были оперения стрел. Серьезно вооружен товарищ, ничего не скажешь.

— Мне нужно в уборную, — сказала и для убедительности вскинула подбородок.

А что? Я хочу в туалет, вообще-то. Да и умыться с утра не мешала, про еду я молчу.

Эльф скривился так, словно лимон целиком зажевал.

— Проводят, — бросил он, отворачиваясь.

— Пойдёмте, госпожа, — рядом нарисовалась Ингрид.

Через пятнадцать минут мы снова сидели в карете. Я даже перекусить успела. Людей со мной шло много, что и странно. Но, видимо, им никто не сказал, куда именно мы направляемся, вряд ли бы они так спокойно топали. Конечно, они нервничают, но, думаю, если бы они знали, что идем мы в Вильхельм, то нервничали бы сильнее.

Вообще, одеты все были бедно, я бы даже сказали, по-нищенски. Да и у меня платье оставляло желать лучшего. Ткань грубая, краска тусклая, хорошо хоть корсета нет. Карета — коробка на колесах. Ни о каких рессорах речи не шло. А ведь я, как Ульрика считаю, что всё просто отлично. То есть платье по последней моде, карета дорогая и престижная, а люди так вообще чуть ли не богачи. Вот только я, как Ульяна вижу, понимаю, что люди в этом мире находятся сейчас где-то на уровне глубокого средневековья.

И ладно бы в столице было лучше, но и там я видела это же. Баронство Хольм было хоть и маленьким, но по местным меркам богатым. А все потому что по нему бежала река, которая брала начало где-то в горах Хальдор. Вот в ней и намывали крупицы золота. Мало, но небольшому баронству хватало.

Я начала думать, что делать, ведь благодаря тому, что писала статьи, натыкалась на множетсво разной информации, но тут же одернула себя — сначала надо посмотреть на тот лес. Если он действительно настолько страшен, как говорят, то нужно будет как-то избавиться от надзора эльфов и бежать. Людей бросить я не могла, хотя Ульрика и не испытывала к ним никакого тепла, но я так не могла. И вообще, пора завязывать разграничивать нас, ведь Ульрика это та же я.

Мне было интересны места, по которым мы едем, но каждый раз, когда я выглядывала, постоянно натыкалась на хмурое лицо эльфа. Их было двое. Поначалу я их даже не различала, до такой степени они были похожи в своей идеальной красоте, но потом всё-таки увидела различия. Небольшие, но этого вполне хватало, чтобы понять, что они разные. Разговаривать с ними не пыталась, видела, как их кривит, когда к ним кто-нибудь из людей обращается.

Насколько я помню себя, то я тоже вполне себе симпатичная.