|
Ондрат, Кревелен, Бирда, Милл. Имена. Чинги выбивали их имена. Она услышала голос Конвея: — Стражники, остановившие меня и Тейт у Восточных ворот, сказали, что если бы тот барон не поспел вовремя, то они бы убили ее. Мы останемся здесь, пока не будем уверены, что с ней все в порядке. Сколько друзей вокруг, и у всех такие взволнованные голоса. Сайла почувствовала, что снова теряет сознание. Она изо всех сил старалась противиться этому. Какой барон? Кого он спас? Снова заговорил Гэн: — Вы и представить себе не можете, как мне стыдно. Из всех великородных Олы он — единственный, кому я верил меньше всего. А он спас жизнь одному из моих друзей. Я должен теперь извиниться перед ним? — Тебе не обязательно делать это, — сказал Конвей. — Он не знает о твоих переживаниях, зачем ему говорить об этом? Просто поблагодари, и все. Кто-то постучал в дверь. Нила сказала пришедшему: — Барон Ондрат, мы только что говорили о тебе. Мы в большом долгу перед тобой. Сайла напрягла свой слух, чтобы расслышать голос гостя. Голос был низкий. — Не стоит благодарности. Я проклинал все на свете, когда пришлось выйти на улицу в такую непогоду, и тут в свете молнии увидел, что там происходило. Глаза сами собой закрылись. Сознание помутилось. Сайла попыталась вспомнить все, что с ней случилось. Ночью она не смогла рассмотреть лица мужчины, который ударил ее по голове. Может, это был Ондрат? Барон тем временем продолжал рассказывать подробности ночной схватки: — Она добивала первого нападавшего, когда второй… — Это неправда. — Голос Ланты был высоким и резким. — Я осмотрела рану на ее голове. Она, должно быть, стояла на коленях, пытаясь помочь ему, когда второй нанес удар. — Конечно, конечно. Простите меня, Жрица, за мои поспешные выводы. Я только делаю предположения, исходя из того, что видели мои старые глаза. Как я уже говорил, она нагнулась, и в этот момент второй нанес ей удар. Это произошло очень быстро, и я еле успел заколоть его прежде, чем он довершил свое грязное дело. Она будет жить? — По крайней мере, у нее больше шансов, чем у того, которого ты сразил, — ответил Гэн. — Я навеки твой должник. — Рад помочь, Мурдат. Разговор стал походить на отдаленное жужжание пчел. Голос Ланты слышался как будто из-за стены: — Моя дорогая, вдохни дым. Пусть он успокоит твою боль. Тебе станет лучше. — Сколько времени прошло? Когда меня ранили? Быстрая, как всегда, Ланта все поняла. Она нагнулась и тихо сказала Сайле прямо в ухо: — Ночь, день и еще ночь. Это второе утро с тех пор. Военная целительница осмотрела тебя и сказала, что у тебя сильный ушиб, но переломов нет. — Кто? — Сайла услышала, как Ланта задержала дыхание, и открыла глаза. Лицо Ланты было теперь над ней. Оно все было перекошено от страха. — Бывший раб и торговец. — Она почти проглотила последнее слово. Сайлу чуть не стошнило. Торговец. Это было очень важно. Но почему? Смятение овладело ею, а с ним вернулась и боль. Как бы там ни было, но Сайла больше не могла ей сопротивляться. Дым обволакивал и дурманил. Снова послышались убаюкивающие звуки чингов. Ондрат, Кревелен, Бирда, Милл. Обман. Кто-то лжет. Но кто? Затем самое ужасное из произошедшего дошло до ее сознания. Сайла, Жрица Роз из аббатства Ирисов. Убийца. Сайла закричала от отчаяния. Благословенное забытье охватило ее. * * * Леклерк оглянулся. Еще несколько шагов, и стены Олы вдалеке станут совсем не видны. Ну и черт с ним, подумал он. И черт со всеми теми людьми, которые думают, что все знают. Леклерк фыркнул, но тут же озабоченно оглянулся по сторонам — не заметила бы Джалита. Но она заметила. |
