|
Я прислушиваюсь к ним. Если что-то их потревожит, они дадут знать. Бросив на него удивленный взгляд, Тейт пошла собирать очередной тюк. Ланта была более обходительной. — А я думала, что ты просто забавляешься. Конвей усмехнулся. — Пожалуй. Повеселиться нелишне. На этот раз Тейт была искренне удивлена. Тихо, чтобы ее могла слышать только лошадь, она произнесла: — Это уж слишком. Пока она не появилась, он весь в делах, а теперь встает по утрам, чтобы слушать симфонии, которые никто, кроме него, не слышит. Развлекается с нашими лесными братьями. Что за перемена! Интересно, сам он ее осознает? Конвей обратился к Тейт: — О чем ты там рассуждаешь, Доннаси? — О смысле жизни. Занимайся-ка лучше своим делом. Ты уже все собрал? — У-у! Обидчивая какая! — Конвей ловко вспрыгнул на коня и жестом послал Карду вперед, Микка бежала сзади. Тейт помогла Ланте навьючить тюки на ее мула. В то утро он вел себя подозрительно послушно. И тут они обнаружили, что крепившая груз подпруга, проходя петлей под брюхом, почему-то не достает до вьючного седла. Причитая, выведенная из себя Ланта проклинала выходки упрямой скотины. — То-то он чересчур спокоен. Бессловесный мул. — Последнее прозвучало как проклятие. Тейт ухватилась за кожаный ремень и потянула вместе с Лантой. Мул уперся. — Может, если подождать, он все-таки выдохнет воздух. Предложение Ланты не вселяло никакой надежды, и Тейт ответила: — Этот твердолобый овсоед будет здесь стоять, накачав воздухом утробу, пока мы не застегнем подпругу и не тронемся в путь. Ты знаешь это. Я знаю это. Мул тоже знает это. Но стоит нам пройти шагов пять, как он со свистом сделает глубокий выдох — и весь груз окажется на земле. — Она посмотрела на Ланту. — Попробую еще раз. — Ты уверена, что получится? — Ланта легонько ткнула мула в бок, и тот задрожал мелкой дрожью. Тейт вздохнула. — Мне кажется, эта проблема его не слишком волнует. — Согнув колени, она подперла плечом брюхо мула. Ланта взяла свободный конец подпруги и уперлась ногами. Резко вскочив, Тейт пнула локтем в бок мула. Сжатый воздух залпом вырвался из пасти и ноздрей животного. Задняя же часть твари извергла мерзкий прерывистый трубный звук. Обе женщины в смятении взвизгнули, но быстро взяли себя в руки и дернули за подпругу. Она застегнулась на несколько дырочек. Мул загарцевал, выписывая кренделя, и видно было, что это доставляет ему огромное удовольствие. Затем повернулся и насмешливо посмотрел на Тейт и Ланту. Красуясь, мул не успел убежать. Взяв его за морду, Тейт заставила мула раскрыть пасть и заглянула в нее. Изумленно распахнув глаза, Ланта спросила: — Что ты делаешь? — Ищу причину. — Тейт отпустила животное и отошла. — Эта скотина слишком норовистая, грязная и грубая для обычного животного. Думаю, в нем должно остаться что-то мужское. — На мгновение Ланта оцепенела. Затем, покраснев до корней волос, прикрыла руками рот и прыснула со смеху. Все еще давясь от смеха, они быстро оседлали лошадей и стали догонять Конвея. Вскоре склон горы круто пошел вниз. По комьям земли, вырванным из лесной подстилки, они определили, куда поехал Конвей, и спешились. Они дошли до места, где спуск стал лете. Там две речушки сливались в третью, более широкую и бурную, свежую и неутомимую, прокладывавшую себе дорогу через массивные стволы деревьев. Отметка Конвея — сломанная ветка — указывала его путь. Некоторое время они двигались вдоль реки. Однако вскоре им было указано перейти ее. Спуск со склона стал еще более пологим. Ланта и Тейт снова сели на лошадей. Быстро темнело. Небо затянуло тяжелыми тучами. Послышались отдаленные глухие раскаты грома. Мул под Лантой испуганно заплясал на месте, оставляя выбоины в мягком лесном настиле. |
