|
Нужно защищать стены города, пусть Ква и горцы идут к нам. У нас есть мой черный порох. У тебя есть я, Бернхард, Анспач и Картер. На этих стенах каждое оружие-молния стоит от тридцати до пятидесяти человек. — Для убедительности Леклерк шлепнул рукой по пистолету. Не произнеся в ответ ни слова, Гэн вопросительно поднял брови. Леклерк покраснел. — Ладно, забудем о Картер и Анспач. Они против убийства, считая это неправильным, вот и все. И хоть Бернхард — тоже женщина, но я верю, что она встанет рядом со мной. Мы отобьем атаку на любую из этих стен. Гэн положил руку на его плечо, заставив Луиса идти рядом с собой. Тихим голосом он повторил последние слова Леклерка: — Отобьем… Я тоже обратил внимание на выражение лица твоей Бернхард, когда сказал, что оборона должна быть агрессивной. Ладно, мы поступим так, как считаем лучше. А это возвращает меня к вопросу об обороне. Не забывай, что многие из этих горцев были союзниками короля Алтанара. Это давнишние смертельные враги моего народа. Мы неспроста называем их Дьяволами. Теперь они вернулись со своими северными братьями. Они будут охотиться за тобой, поверь мне. Капитан найонского корабля, который стоял здесь дней десять тому назад, сказал, что Скэны плывут на своих акульих челнах. Их очень много — столько никто раньше не видел. Их прибытие ожидают через два дня после атаки Ква. Какую стену ты тогда будешь защищать? Леклерк упрямо повторил: — Тем более нужно сидеть на месте. Заставь их приблизиться к нам, используй с выгодой для себя нашу огневую мощь. — Огневую мощь. — Гэн натянуто усмехнулся. — Ты имеешь в виду оружие-молнию и разрушающий все черный порох? «Огневая мощь»… Да, в твоем языке есть образные слова. Но подумай… Сейчас середина лета. Из-за мора мы забросили поля и скот. Если я не смету этих захватчиков, они учинят грабеж и бойню моего народа, уничтожат наш и так скудный урожай. Для выживших зима будет означать голодную смерть. Тогда что хорошего в том, что сегодня стены Олы устоят? — Почему воины Людей Собаки сидят к востоку от Гор Дьявола, пока на западе ты сражаешься с общим противником? — Мое племя больше остальных пострадало от мора. С востока его теснят Поедатели Бизонов. На север продвигаются кочевники, поклоняющиеся луне. Люди Собаки не могут нам помочь. Луис, я должен, атаковать прежде, чем объединятся мои враги. Я должен уничтожить и Ква, и Дьяволов, а потом разбить Скэнов. — А что, если ты проиграешь? На лице Гэна неожиданно появилось угрожающее выражение. — Я должен победить. Иначе — рабство. На это я не соглашусь. Его правая рука легла на рукоять меча. На побледневшем лице сверкали синие глаза, напомнившие Леклерку странный зловещий цвет льдов на горе Отец Снегов. Между тем Гэн продолжил: — Однажды похитили мою жену, а с ней и нашего еще не родившегося сына. Мы с Нилой решили: или живем свободными, или погибнем свободными. Какое-то время Леклерк не мог сказать ни слова. При каждом вдохе его пронизывала боль. Что ж, вроде все ясно. Он уже повернулся, чтобы уйти, но неожиданно остановился. — А как насчет Конвея и Тейт? Если воины племени Собаки, направившиеся на юг к Дому Церкви, нашли их, то они скоро будут здесь. Разве ты не можешь немного обождать? Тейт и Конвей сами по себе стоят армии. Гэн ответил с отсутствующим видом: — Если их обнаружили и они еще живы, и явятся сюда вовремя, это изменит многое. Я переполнен множеством «если» и «возможно». Луис, я могу позволить себе все, что угодно, кроме нерешительности и напрасной траты времени. «И человеческих чувств», — подумал Леклерк, удаляясь от Гэна. И тут же устыдился — уж кому, как не ему и его друзьям, которые вместе с ним переделывали этот мир, знать о человечности Гэна. Леклерк присоединился к группе ожидавших людей, не обращая внимания на их явное нетерпение узнать, что сказал Гэн. |
