Осмотрев стволы и кроны деревьев, я практически сразу заметил черную человеческую фигуру, устроившуюся на одной из ветвей дерева.

— Сидит на дереве, во всем черном. Дистанция, метров пятьсот. Я отсюда не вижу, но наверняка ружьё с оптикой — выдал я порцию информации и Щукарь одобрительно кивнул.

Затем он быстро высунулся из-за щита и выстрелил практически не целясь. В ответ прилетела пуля, отколовшая кусок от ледяной преграды. Щукарь выстрелил снова и на этот раз я заметил, как с веток того самого дерева, обильно полетел стряхнутый снежок, тем самым подтвердив попадание в ствол.

После этого по щиту снова прилетела ответка. А потом я неожиданно понял, что фигура стрелка исчезла.

— Кажись соскочил с дерева — выкрикнул я.

— Да, всё верно, убегает, чертяка позорная — подтвердил Щукарь и витиевато выругался.

А буквально через минуту с грохотом рассыпался ледяной щит и ко мне подошли, озирающиеся по сторонам, дед с внуком.

— Чую, ушел гад — с нескрываемым сожалением отчитался Сева и наклонившись, начал с треском, разжимать челюсти мёртвому волколаку.

— Павел Лукич, как думаешь, кто это всё устроил? — спросил я, когда нога наконец освободилась.

— Не знаю кто устроил, но командовал волчьей сворой точно черный охотник — изрек Щукарь.

— А эти, остальные стрелки, они кто? Там же точно люди были.

— Сейчас тебя осмотрим, а потом ими займёмся — ответил Щукарь и стащив с моей ноги погрызенный, фетровый сапог, уставился на щиколотку.

— Ну что там? — тут же спросил я.

— Прикусил тебя волчара, причём знатно. Когда он тебя потащил, я думал все, ногу точно оторвёт. Однако вижу, что не все так уж и плохо — вывел старик. Затем он вытащил из кармана фляжку, тут же её откупорил и принялся выливать едко пахнущее содержимое, мне на ногу.

Почувствовал резкую боль, я скривился и зашипел, однако дед не только не прекратил поливать укус, но и принялся ковыряться в нём ножом.

— Жить буду? — спросил я.

— Ежели сразу не помрёшь, то точно жить будешь — ответил Щукарь и вытянув из раны кусок волчьего зуба, откинул его в сторону. — А вот бегать в ближайшее время, это навряд ли сможешь.

— Дед, да не ковыряй ты так, дай я подмогну — сказал Сева недовольно и наклонившись, протянул руку к ране.

В тот же миг я почувствовал прошедшуюся по плоти заморозку, и мне сразу стало полегче. Закончив ковыряться, Щукарь плотно замотав рану бинтом и чистой портянкой, затем сунул мою ногу в пожёванный, фетровый сапог и приложив прямо к нему пару дощечек, принялся обматывать получившуюся конструкцию длинным мохеровым шарфом.

После всех медицинских процедур, я поднялся на ноги и понял, что смогу ходить, правда не особо быстро.

Оставив меня в покое, Сева взобрался на остатки ледяной скалы и закрыв глаза замер, словно начав сеанс медитации. При этом его губы шевелились, словно он общался с кем-то неведомым. Щукаря же заинтересовали попавшие плод обвал стрелки, и он принялся раскапывать одного из них.

Немного оклемавшись, я ощутил, что заморозка неплохо работает и после того как собрал своё оружие и перезарядил, отправился осматривать поле боя. И едва я сделал десяток шагов как услышал, как рядом кто-то скребётся.

Зайдя за ледяную глыбу, я обнаружил там раненого волколака, прямо сейчас трансформирующегося в человека.

— Павел Лукич, а подойди-ка на минуточку — позвал я Щукаря и когда он подошёл мы принялись наблюдать за процессом.