— Зато от преследователей точно уйдем, и они нас хотя бы на какое-то время потеряют.

— А вот тут ты лейтенант может и прав. — Щукарь призадумался. — Но только знай, на той стороне всякие потусторонние твари водятся, да и мелких плохих мест в избытке хватает. В одних просто кругами вокруг трёх деревьев ходишь, до тех пор, пока напролом не полезешь, а в других местах и сама река времени совсем по другим законам протекает. Я знавал одного похотника, который на два года пропал, а потом вышел и всем рассказывал, что всего-навсего неделю плутал на дне какого-то скалистого оврага.

— Ладно Лукич, ты местный, куда поведешь туда и потопаю — сдался я, внутри себя так и не решив, какой лучше путь выбрать.

И в тот момент, когда Щукарь кивнул, я, среагировав на чувство приближение неминуемой опасности, прыгнул на него и столкнув со склона холма, полетев вместе с ним вниз. А в это время то место на котором мы только что стояли начало проваливаться. В тот же миг из пролома наружу с рёвом вырвались высоченные языки пламени.

Именно один из них, внезапно превратился в пылающее щупальце неведомой твари. Неестественно изогнувшись, оно обвило тело Щукаря и потянуло его назад. Я пытался схватить старика за брезентовую куртку, но полетел дальше с оторванным капюшоном.

— Лейтенант, текай! — выкрикнул старик, когда я, рухнув с верхотуры, растянулся на груде трухлявых шпал. А затем вокруг Щукаря начал образовываться огненный кокон, от которого пахнуло жаром с такой силой, что от моей начавшей пробиваться бороды, потянуло палёными волосами.

Вскочив на ноги, я осмотрел крутой склон в поисках пути ведущего к пылающему пролому. И пока я его искал, огненное щупальце затянуло Щукаря внутрь.

Прямо сейчас я не понимал, каким образом можно преодолеть силу огненной стихии, вырывающийся фонтаном пламени из пролома, но всё равно попытался забраться наверх. Преодолев пяток метров, практически вертикального склона, я схватился за клок тлеющей травы и снова сорвался вниз.

Хорошенько приладившись головой о выпирающую шпалу, я снова попытался подняться и рухнул назад. И в этот момент со стороны железнодорожной ветки, идущей вдоль русла Золотянки, донеслись винтовочные выстрелы. Одна из пуль щелкнула по ржавой железнодорожной рельсе, а вторая выбила фонтанчик пыли из склона холма, совсем рядом со мной.

И в этот миг я почувствовал, как же сильно устал. Я устал от скитаний по бесконечным аномалиям, перестрелкам. Я устал от постоянных столкновений с разумными и неразумными тварями, по какой-то необъяснимой причине, страстно жаждущими моей смерти. Прокушенная волколаком нога снова заболела и мне страстно захотелось элементарного, вволю пожрать и хоть немного поспать.

Однако, стоило мне на миг прикрыть глаза, сразу вспомнилось кем я в действительности являюсь и чего тут делаю. Вспомнился друг Сева, который в этой реальности остался жив, хотя к этому моменту времени он уже должен был давно лежать в могиле.

Перед глазами промелькнули лица доктора Каца, майора Нечаева. Предавших, но уже почти прощённых, бывших друзей и наконец моих девчонок. Рыжая, Наташа, Полина. Ведь я так и не смог выбрать из них одну, ту самую. И, наверное, я уже никогда не смогу сделать этот выбор, ибо выбрать из трех разных стихий, получивших женское обличье, попросту нереально.

И в этот момент осознания, я нашёл силы взять себя в руки. Заставив себя скрепя зубами подняться на ноги, я вскинул автомат и выпустил две короткие очереди по фигурам, мелькавшие в двух сотнях метров от меня. А потом шаг за шагом разгоняясь, словно старый паровоз, я побежал по заросшим травой шпалам, прямиком к недостроенному мосту.

Вокруг щёлкали пули, а я продолжал нестись вперёд. И чем быстрее двигалось моё тело, тем сильнее сжимались от злости зубы. Ну, суки, дайте уйти и отлежаться, и я вас всех до одного достану и наконец узнаю кто эту всю бодягу затеял и организовал облаву.