— Вот держи. С одной стороны, там адрес одного хорошего человека и место его работы. А с другой пару строчек от меня лично. Пребудешь в Москву, отыщи его, он точно поможет тебе в театральное училище поступить. Да и работу, если понадобится, хорошую и денежную найдёт.

Взяв записку, девушка её развернула и всё внимательно прочитала.

— Директор магазина. А разве торгаш сможет мне помочь поступить? — с сомнением переспросила неопытная в этих делах девушка, проявив свою наивность.

— Этот торгаш точно поможет. К нему весь Московский бомонд ходит отовариваться, так что его связи однозначно сработают на все сто — уверил я девушку, по-настоящему ни капли, не сомневаясь в блатных связях директора Елисеевского гастронома.

— А тут внизу написано, что записка от Ведьмака — Маша вопросительно на меня посмотрела, а дед Щукарь усмехнулся и покрутил седой ус.

— Он поймёт от кого — уклончиво ответил я и в этот момент все сидевшие в телеге насторожились, так как впереди на заросшем просёлке, появился конный милиционер в фуражке и форме капитана.

Он медленно ехал на молодой кобыле, нам на встречу. Увидев его Щукарь натянул поводья, и конь послушно встал. Милиционер же поравнялся с нами и с подозрением осмотрел меня и Машу, которая была облачена в кофту и жилетку тетушки Авдотьи, длинную юбку и резиновые сапоги.

Усатому мужчине было лет сорок, не больше. Высокий, явно здоровый и спортивный. Тело без лишней жиринки. На плече «СКС». Взгляд цепкий и характерный для работников Советского МВД. Я сразу понял, что это тот самый местный участковый из Тринадцатого километра, который по уверению Щукаря, очень не любит добираться до Немецкого тупика и деревни Артельной.

— Здравствуй Павел Лукич. А кого это ты в посёлок везёшь из своего захолустья? — спросил он с подозрением.

— Здравствуй Григорий Фомич. Да вот видишь ли, сослуживец моего внука Севки в гости наведался, а в доме шаром покати. Едем в сельпо за продуктами. А по пути Машку Северьянову встретили, да решили домой подвезти.

— Значит по пути Машу Северьянову встретили — с нажимом повторил милиционер и вопросительно заглянул девчонке в большие глаза.

— Я за малиной хотела сходить, да заплутала и не с той стороны от старой вырубки выскочила. Корзину обронила, думала совсем потерялась, а тут дедушка Щукарь по пути встретился, вот я к нему и напросилась в телегу — тут же подтвердила Маша, легко сыграв простушку и степенно поправила завязанный на голове платок.

— Ну допустим — проговорил капитан милиции, выказав явное подозрение и перевёл взгляд на Щукаря. — А я ведь как раз к тебе Павел Лукич направлялся. Хотел с тобой, старым таёжным ходоком, один вопросик прояснить.

— Так давай Григорий Фомич, до Тринадцатого километра вместе доедем и по дороге всё и проясним — предложил дед Щукарь и участковый кивнул, явно охотно соглашаясь.

Развернув молодую кобылку, он пристроился рядом с тронувшейся телегой. И судя по его повеселевшему виду, сразу стало понятно, что он совсем не против, обойтись без заезда в Немецкий тупик.

По всему выходило, что ездить он туда шибко не любил. Однако уже через пару секунд промелькнувшее выражение облегчения исчезло с его лица, и на нем появился отпечаток тяжких дум.

— Павел Лукич, я узнать хотел, ты случайно никого из шайки-лейки Кольки Кривого, рядом с Артельной недавно не встречал? — задал вопрос участковый и я сразу насторожился.

— Да нет.