— Туда!

Левый:

— И я туда!

Скрипач:

— А мы?

Бобка:

— За мной! — и снова пал на все четыре и рванул!

Скрипач — за ним! И Рыжий…

Тоже побежал — за ними. Р-ра, пыль и грязь, прохожие, столбы, заборы, р-ра, р-ра-ра-ра! Спешил, но и не обгонял, ведь как-никак впервой бежал, тут надо прежде осмотреться, ну а потом уже, Лягаш ведь объяснял…

Бежали плотно, сворой, ухо в ухо. Их было четверо: Бобка, Скрипач, Храп, Рыжий. Храп — тощий, остроухий, злой. Скрипач — сосед по тюфяку, а Бобка — пьяница, плясун, наглец, каких не сыщешь. В нем силы, росту — тьфу! Но гонору, но прыти! Бежал, покрикивал:

— За мной! Не отставай!

Не отставали. И как бежали, так и забежали; грудью на дверь — бабах! В костярню «Без хвоста» ввалились как к себе в казарму. В костярне — дым и чад, смрад, полумрак и толкотня. Пробились, кинулись к столу, расселись, растолкав соседей. Храп заорал:

— Хозяин!

Подскочил хозяин. Бобка велел ему:

— По миске ежевичной — раз! По охапке ершей, и чтоб сухие были — два! И… костей для забавы. Шустри!

Хозяин пошустрил, принес, смел на пол то, что уже было на столе, расставил угощение. Рыжий принюхался, прищурился от удовольствия, придвинул к себе миску, замер…

Бобка тепло, напутственно сказал:

— Давай, давай! И не забудь, что это — твоя первая костярная.

А ведь действительно! Примета есть, Лягаш предупреждал: какой будет почин, так и потом пойдет. Так что же ты? Что, духу не хватает? Ну так тогда…

И Рыжий шумно пригубил настойку и причмокнул; какая она сладкая, душистая! А после… Одним махом ее — кв-вык! — и выпил, встал…

Да повело его! Р-ра, с непривычки, да! Хозяин, глядя на него, нахально засмеялся. И вот тогда-то…

— Р-ра! — крикнул Рыжий. — Что ты мне подсунул?! Кислятину! Протухшую! На, сам попробуй! Пей! — и миска полетела через стол…

В хозяина! И угодила ему в лоб! И разлетелась вдребезги — ба-бах! Хозяин, зашатавшись, устоял; весь мокрый, онемев от такой дерзости, воздевши лапы и разинув пасть, смотрел на Рыжего…

А Рыжий, не теряя времени, сгреб горсть ершей и снова заорал:

— А кто будет закусывать? Не дело не закусывать! На, жри! — и запустил в хозяина ершами! И опять: — Еще бери! Еще! Не жалко! — и снова горсть ершей в хозяина, и снова!

— Ар-р! — заревел хозяин. — Ар-р! Убью!

И — к кочерге! Схватил ее — и к Рыжему! Конечно, можно было бы его… Э, нет! Здесь тебе не в Лесу! И Рыжий рвать его, хозяина, в клочья не стал, а просто резво кинулся под стол, метнулся между лавками к стене, вскарабкался по ней под потолок…

Хозяин — вслед за ним! Рыжий лягнул его стопой, хозяин удержался, Рыжий еще лягнул — и они вместе полетели на пол! Сцепились! Р-ра! Хозяин кровожадно заорал… Но Рыжий тотчас вырвался и бросился в толпу! Визг, вой в костярне, радость, улюлюканье! Ар-ра-ра-ра-р! Скорей! На стол! Под стол! На печь! Под печь! К дровам! К котлам! Окорокам! По головам-по-мискам-лапам-спинам-по-столам! Бац-бряк-бух-шмяк-бабах! На стену! По стене! Под потолок, по потолку! Визжат они, им весело, а ты уже запыхался, куда теперь, зачем? Доколе это все? Круги в глазах! Язык на пле…

— В печь! Рыжий, в печь! За мной! — и этот…

Бобка, да! Он, Бобка, прыгнул прямо в печь, в огонь! И ты, Рыжий…

За ним! В огонь! Через огонь! Ар-р! Р-ра! Котлы гремят, дымят, в них мясо, кипяток; вперед, не отставай! Тьма в дымоходе, гарь и теснота, не продыхнуть! А снизу подпирают и кричат:

— Ар-р! Не зевай! Рыжий, скорей, сгорим!

Кто это еще там? Р-ра! Храп, Скрипач! Так, значит, и они вслед кинулись! Р-ра! Р-ра! Вот что такое лучшие; в печь — значит, в печь!

А снизу:

— Не замай! Ар-р! Ар-р! Скорей!

Да уж куда еще скорей!? И так спешу, ползу, щемлюсь, царапаюсь вверх, вверх по дымоходу, вверх, и…

Выбрался! Р-ра! Ф-фу! Теперь вздохнуть да отплеваться, отряхнуться.