"Они на полу, а мы как мухи. Попробовать поколдовать еще? Нет, что-то не идет сегодня магия…"

    – Гиллигилл, не прячься за меня! Не прячься, говорю! Ай! Ой-ой-ой!…Уф, хвала богам, пронесло.

    И вдруг эльфа осенило. Выхватив из-за спины лук, он бросился к мотку веревки, ошивавшемуся в дальнем углу под потолком. Размотал веревку, один конец привязал к стреле, другой - к своему поясу.

    Натянув лук так, что тот затрещал, Олло выстрелил.

    С гулким стуком стрела впилась в пол в центре кухни. Олло подергал конец, чтобы убедиться в прочности конструкции и, перебирая руками, принялся подтягивать себя к полу. Сзади за его ремень ухватился Гиллигилл.

    – Гений! - выдохнул орк. - Только стрелять надо было не в пол, а в дружка своего. Пока он в отключке, свистопляска не кончится.

    Спуститься вниз не составило труда, гораздо труднее оказалось внизу и остаться: неведомая сила тащила Олло и Гиллигилла назад под потолок. Вцепившись в веревку мертвой хваткой, они болтались в воздухе, словно корабельные вымпелы.

    – Геремор! - заорали оба, - Геремор, очнись, зараза!

    – Вставай, окаянный бабник!

    – Поднимайся, гад!

    Геремор не отзывался. Он неподвижно лежал на животе, кончик ослиного хвоста мелко-мелко дрожал во сне.

    – Все, - просипел Гиллигилл, - не могу больше. Руки занемели. Болтаемся здесь как шелудивые нетопыри. Сколько ж можно?!

    – Ну, может, еще чуток покричим и очнется? - отозвался Олло.

    – Да что проку с этих криков, - фыркнул орк. - У нас теперь голоса писклявые как у комаров. Я лучше придумал. Стрельни в него из лука.

    – А если убью? Лук-то эльфийский, стрелы вон как бьют, хоть и измельчали.

    В доказательство Олло подергал веревку, привязанную к впившейся в пол стреле. Гиллигилл равнодушно пожал плечами.

    – Он все равно своей смертью не умрет, с его-то способностями.

    Олло мотнул головой.

    – Ну нет. Я к этому олуху привык. Боевой товарищ как-никак.

    – Боевое недоразумение, - проворчал орк.

    Следующие четверть часа Олло и Гиллигилл провели в попытках натянуть лук. С детства знакомое оружие с ослиным упрямством требовало, чтобы в деле участвовало именно две руки, но отпустить веревку они не могли: улетать под потолок к взбесившейся посуде что-то не хотелось.

    – Давай так, - сказал наконец Олло, - одной рукой хватайся за веревку, другой - держи меня за пояс, а я буду стрелять.

    Гиллигилл мотнул головой.

    – Не пойдет. Тебя все время будет уносить вверх, и я не смогу зафиксировать, чтоб ты прицелился. Давай лучше так…

    План Гиллигилла сработал. Правой рукой Олло взял лук, а левой ухватился за веревку; орк, держась за веревку правой рукой и прижавшись щекой к щеке Олло, левой наложил стрелу и натягивал тетиву. Это была последняя стрела, и каждый понимал: если выстрел не получится, сохнуть им еще незнамо сколько.

    – Чуть ниже опусти, - кряхтел орк. От напряжения он взмок, по щекам катились крупные капли пота. - Ниже, тебе говорю, иначе ты ему в спину попадешь.

    – Еще поучи меня, - огрызался эльф. Рубаха липла к телу, и он нервно поводил плечами. - Я с двух лет с луком не расстаюсь. Раз говорю, что в задницу целю, значит в задницу и попаду. Не мешай. Раз, два, тр…

    Вдруг Геремор пошевелился.