А потом они очутились возле бетонной коробки магазина с грязными витринами, где уже делали передышку час назад.

— Мы плутаем, — сказал Митя. — Идём то кругами, то восьмёрками.

— Просто у человека всегда одна нога длиннее, и он забирает до стороны…

— Во-первых, не длиннее, а сильнее. Во-вторых, не в этом дело.

Митя сел на ступеньку крыльца. Маринка пнула урну и тоже села.

— Давай думать, Марин, — мягко предложил Митя.

— Думай! Ты же, блядь, учёный, не я!

Митя оглядел улицу — насколько было возможно. Деревья и кусты, лужи в кюветах, заборы, полуразрушенные дома, низкое облачное небо. Не понять, где солнце, и Ямантау не видно. Весь мир — вот этот пятачок.

— Мы не можем выйти из города. Блуждаем. Но мы же не спятили…

— Я — нет! — с вызовом заявила Маринка.

— Значит, нас не выпускает лес. Держит тут, будто на привязи.

— А как? Я же всё прямо шла!

— Это казалось тебе, что прямо. И мне казалось. У нас ориентация сбита. Не оглядывайся, а вспомни: что сейчас у тебя слева? Ты же только что видела.

Маринка соображала, наморщив лоб.

— Да ничего там нет. Ограда какая-то, столб…

Слева стоял ржавый каркас автобусной остановки.

— У нас в головах всё путается. Мы не можем запоминать, точнее, в нашей оперативной памяти все картинки перемешиваются. Поэтому мы не держимся намеченного маршрута. А ориентиров, кроме самых близких, у нас нет.

— Ох-хереть… — прошептала Маринка и потрогала свою голову.

— Лес неизвестным образом воздействует нам на мозг, — добавил Митя.

— Травит, что ли? Как ту бригаду с берёзовой рощи?

— Та бригада отравилась фитонцидами, что выделяют берёзы. Может, мы тоже вдыхаем фитонциды, летучие вещества, — но только другие. Может, это электромагнитное излучение леса… Деревья способны на такое, хотя и в очень слабой форме, однако у селератного леса и свойства усилены… А может, это ультразвук. Без приборов не определить.

— Мы чё, заснём и сдохнем? — насторожилась Маринка.

Ей стало жутковато. Вокруг — ни души, мёртвый город Межгорье, но в его пустых домах и заросших улицах, в тихо шумящих деревьях Маринка ощутила нечто зловещее. Оружие не защитит её от затаившейся угрозы, и вряд ли бригада придёт на помощь. Маринка поёжилась. А Митя посмотрел на небо.

— Ту бригаду лес воспринял как врага — и уничтожил. А нас воспринимает как нечто нужное — и не позволяет уйти. Думаю, это манипуляции Ведьмы.

— Щуки, что ли? Да она же дура, тварь уголовная!

— Ну и что? Она не обязана разбираться в биологии, она просто чувствует лес и догадывается, где и как надо воздействовать на него, чтобы получить желаемый эффект. Здесь, в городе, она исхитрилась запутать нас. Наверное, рассчитывала, что кто-то из нас заблудится и попадётся чумоходу.

— Мы и попались, — ухмыльнулась Маринка.

— Надо понять, как избавиться от воздействия леса. Тогда выйдем отсюда.

— Давай, работай башкой, — охотно согласилась Маринка.

— Попробую поработать… Видишь вон тот пень?

— Ну и хера ли?

— У селератного леса рыхлая древесина, она быстро разлагается.