— Я не хотел никого убивать, — беспомощно развел руками Разму. — Даже пытался отговорить соратников от проведения акции устрашения…

— Вот, значит, как? — лицо Осты перекосила гримаса ненависти. — Акция устрашения? Так это у вас называется?

Тяжелый кулак инспектора опустился на голову подопытного.

— Оста! — взревел начальник Особого Антитеррористического Подразделения. — Немедленно выйди вон! Ты мешаешь эксперименту!

— Я… — набычился заместитель.

— Выйди, я сказал! Пойди, подыши свежим воздухом. Когда успокоишься, можешь возвращаться.

— Проклятье! — Салминен, громко хлопнув железной дверью (у комиссара даже уши заложило), выскочил из комнаты.

Инженер-оператор, обслуживающий ментоскоп, усадил слегка оглушённого Разму в стендовое кресло, приладил ему на голову шлем, поправив датчики так, чтобы зонды смотрели прямо в зрачки, и щелкнул тумблером. По засветившемуся в центре ящика экрану побежала рябь, потом пошли цветовые пятна. Техник, выругавшись, стал крутить верньеры и нажимать кнопки, пока, наконец, на экране не проступила четкая картинка.

Комиссар впился глазами в изображение.

Какие-то дома. Маленькие, одноэтажные, крытые черепицей. Три или четыре. Рядом буйно зеленеющие деревья и кусты с пестрыми цветами. Чуть ниже весело бежит речушка, в которой плещутся дети.

Все ясно, детские воспоминания.

Это ж сколько может пройти, прежде чем они доберутся до интересующего Лэйхо периода? Судя по внешнему виду, арестованному лет под сорок. Не одна ментопластина будет испорчена подобными идиллическими картинками.

Надо бы подтолкнуть мысли подопытного в нужном направлении.

— Что вам известно о незаконном перемещении граждан Пандеи за пределы Защитной Стены? — резко спросил Антти.

Преступник, до этого расслабленно лежавший в кресле, дернулся, как от удара тока. В принципе, так оно и было. Не зря же инженер, повинуясь красноречивому подмигиванию комиссара, повернул ручку еще на пару делений.

Экран заполонило изображение Стены — выдающегося творения пандейских военных архитекторов. Лэйхо пару раз бывал у этого оборонного сооружения и потому сразу узнал его. Но вообще все, связанное с данным объектом, являлось строжайшей государственной тайной, к которой нужен специальный допуск. Начальник третьего отдела Департамента Благополучия подал оператору знак, чтобы тот удалился. Дескать, сам справлюсь, не в первый раз. Инженер, уступив бразды управления прибором комиссару, покорно покинул допросную.

— Как проходит переброска через Стену? Кто руководит ею? — вопрос за вопросом сыпались на голову испытуемого.

Картинки на экране лихорадочно сменяли друг друга. То демонстрировалась Стена, отчего-то начинавшая в одном месте истончаться до прозрачности, пока в ней не появлялся проход, то ее место вновь занимала идиллическая зарисовка сельской природы. Один раз возникло лицо погибшего в гимназическом парке смертника. И снова — Стена. Было видно, что террорист пытается припрятать подальше сокровенные воспоминания.

Лэйхо продолжал донимать его убийственными вопросами. Видя, что дело не слишком клеится, он еще на пару делений перевел ручку. Риск был велик, испытуемый мог не выдержать, но ничего иного не оставалось. Нужно выудить необходимую информацию из тайников памяти Ярви Разму. Любой ценой.

— Кто руководит переправкой? Кто у вас главный?

— Нет, нет! — тряс головой худосочный тип в кресле.

И все-таки комиссар добился своего.

На экране появилась уродливая большеголовая фигура, одетая в зеленый балахон. На ее плече застыла нахохлившаяся птица. Изможденное морщинистое лицо с опущенными бледными веками выражало абсолютное спокойствие.