|
— Им наверняка известно, что легче уговорить сплясать брейк рассвирепевшего медведя, чем рисковать попасть под хмурый взгляд лорда Скиминока… — Жан, если доживешь до старости, то напиши роман о наших подвигах. У тебя врожденный стиль и тонкое умение польстить в нужной мере. Без таланта вранья нет таланта писателя, — отметил я, пока мы выходили к арке, заполненной галактической темнотой. Это и была знаменитая Тьма. Не зная дороги, можно было плутать целую вечность. Эдакий Вселенский Лабиринт, никогда не знаешь, куда идешь, куда выйдешь и выйдешь ли вообще. Местечко памятное… Оп! Вот оно, вспомнил! — Эй, братва, хочу спросить всех, пока опять не забыл: ведь мисс Горгулия сказала: «Я нашла детей»? — Да… — Но ничего не уточнила о принцессе Ольге? Если она вправду «нашла детей», значит, обоих. Я чувствую, что дочка Злобыни где то рядом. Будем брать и ее. Все! Проверить снаряжение, заправиться, причесаться, подвести глазки — вперед! Мы крепко держались друг за друга. Вероника знала дорогу и, как всякая нечисть, прекрасно ориентировалась в кромешной темноте. Я крепко схватил ее за воротник, а наемница держала за пояс меня. Ее обхватила за талию Лия, ну а Бульдозер замыкал строй, неуверенно топая железными башмаками по натертому полу. Все молчали — знали, куда шли… По видимому, нашей белобрысой спутнице стало совсем страшно, потому как уже через пару минут она яростно зашепталась с Луной. В невероятной тишине ее голос звучал громкой симфонией: — А вот, например, если он потеряется? Ну, выпустит сейчас мою руку и свернет не туда — я ведь тогда буду вдовой? Да? В смысле это официально? Соответственно, все поместье мое. Или же надо будет непременно звать нотариуса, искать труп заблудившегося супруга и лишь после утрясания всех формальностей приступать к домовладению? Хлопотно… А перестроить замок на правах хозяйки я могу? Правда, папа Бульдозера еще жив… Но ведь можно заявить опекунство и оформить его как иждивенца. А то я все уговариваю, уговариваю мужа повесить занавески в спальню. Но он, как дурак, хочет красные! Если этому быку нужно на что то бросаться — да ради Бога! Только где нибудь подальше, на скотном дворе например. А я вот хочу такие розовые с рюшечками и розанами. У, дубина… Вот брошу тебя здесь, стану веселой вдовой и наведу везде шик с блеском. Устрою этот… как его… милорд говорил, а — евроремонт! Да не жми мне так руку, синяки останутся… И не щекочи! Не щекочи меня, хам, — это мещанство! Впереди замаячил свет. Вот и вышли. Вероника промывала холодным чаем с мятой воспаленные глаза. — Постарайтесь не шуметь, мы на враждебной территории… — предупредил я, а потом трусливый рыцарь чихнул. — Будьте здоровы! — хором поприветствовали нас черти, впечатляющей толпой высыпавшие из всех переходов. Скучаю я от этого антиквариата, насмотрелся уже. Драться с ними вполне можно, если бы не количество. Однако моя команда не проявила ни малейших признаков страха. Поэтому, прежде чем Лия открыла ротик и обхамила всех так, что без мордобоя бы не обошлось, я соизволил внести мирное предложение: — Всем привет, чуваки! А я парень не местный, где тут мой старый кореш поручик Брумель? Только не надо ля ля… Ну, что у него там — типа девочки, или баки не подстрижены, или он срок мотает за гоп стоп? — Лорд Скиминок, — из толпы выдвинулся толстый черт с голубыми глазами и хвостиком на затылке, — мы вас хорошо помним. Печально, что нет возможности пообщаться в иной, более уютной обстановке, но увы… Не могу сообщить ничего утешительного. Если уделите нам немного времени, то присядем побеседуем… Моя команда привычно отошла в сторону, поясняя слегка ошарашенной Луне, что перед дракой милорд любит потрепаться о философии с потенциальным врагом. |
