|
Под его председательством действовала комиссия по устройству и открытию офицерского собрания армии и флота. Он принимал участие в деятельности Императорской Академии Художеств, состоя с 1869 г. товарищем президента, а с 1876 г. президентом ее. Не раз исполнял важные поручения общегосударственного характера, например, осмотр гидротехнических работ по Мариинской водной системе, открытие Екатерининского порта на Мурманском берегу. Его путешествия были описаны К. К. Случевским в „Правительственном Вестнике“; отдельно: „Балтийская сторона. Путешествие Их Императорских Высочеств великого князя Владимира Александровича и великой княгини Марии Павловны в 1886 и 1887 годах“ (с картою, СПб., 1888) и „По северо-западу России“ (СПб., 1897). В память участия великого князя в освободительной войне болгарами в селе Горный Студень основан дом-музей его имени. В память его одно из спб. военных училищ наименовано владимирским. С 16 августа 1874 г. состоял в супружестве с дочерью великого герцога Мекленбург-Шверинского Фридриха-Франца II, Марией Павловной; имел сыновей: великого князя Александра (1875–1877), Кирилла, Бориса и Андрея Владимировичей, дочь Елену Владимировну».
Это карьера добросовестного военного, в которую странным образом попала должность президента Академии художеств. Какое отношение живопись могла иметь к службе генерала от инфантерии? Но вот что рассказывает великий князь Александр Михайлович: «Великий Князь Владимир Александрович – отец старшего, по первородству из ныне здравствующих членов Императорской семьи Великого Князя Кирилла Владимировича – обладал несомненным художественным талантом. Он рисовал, интересовался балетом и первый финансировал заграничные балетные турне С. Дягилева. Собирал старинные иконы, посещал два раза в год Париж и очень любил давать сложные приемы в своем изумительном дворце в Царском Селе. Будучи по натуре очень добрым, он, по причине некоторой экстравагантности характера, мог произвести впечатление человека недоступного. Человек, встречавший Великого Князя Владимира в первый раз, поразился бы резкости и громкому голосу этого русского grand seigneur’a. Он относился очень презрительно к молодым Великим Князьям. С ним нельзя было говорить на другие темы, кроме искусства или тонкостей французской кухни. Его поездки в Париж причиняли массу хлопот и неприятностей кухонным шефам и метр д-отелям „города светоча“». Но после того как он вдоволь отводил душу за критикой обеденного меню, его щедрые чаевые сыпались всем, кто только протягивал руку. Он занимал, сообразно своему происхождению и возрасту, ответственный пост командира Гвардейского Корпуса, хотя исполнение этих обязанностей и являлось для него большой помехой в его любви к искусству». Перед нами совсем иной человек, не так ли? Секрет, видимо, в том, что великому князю приходилось соответствовать тому положению, в которое поставила его судьба, но не забывать и о своих интересах. Как же ему это удавалось?
* * * При Александре II Владимир находился в тени – он успел поучаствовать в Русско-турецкой войне, получил звание генерала от инфантерии и был назначен командующим Гвардейским корпусом. В гвардии его любили и охотно вспоминали, как он «любил невзначай приехать в часть один, без адъютанта, обойти казармы во время занятий, не прерывая их, зайти на кухню, попробовать солдатскую пищу, поговорить с кашеваром и в заключение в офицерском собрании запросто, за стаканом чая, побеседовать с офицерами». Но нам уже хорошо известно, что на старшего брата правящего императора возлагался целый ряд обязанностей. Уже 2 марта 1881 г., т. е. на следующий день после гибели отца, Владимир стал командующим войсками гвардии и Петербургского военного округа. Через 14 дней специальным манифестом Александра III он назначен регентом в случае кончины нового императора – вплоть до совершеннолетия наследника. |
