|
- Отлично. Но прежде я осмотрю ваши раны, может, надо наложить повязку, - ответил Зилов. - Вам повезло, что не придется накладывать швы. Среди нас нет настоящего лекаря. Как это вы так поранились? - Леопард, - коротко ответила Элея и этим ограничилась. - А что касается вас, Инспектор Дерринджер, то могу предложить вам переодеться, если, конечно, шутовской наряд не оскорбит вас. - Было бы неплохо, - обрадовался Дерринджер. - Как только моя униформа просохнет, я тут же верну вашу одежду. Ему действительно предложили костюм шута. Дерринджер сразу догадался. Комбинезон: белые ромбы на черном фоне с одной стороны и черные ромбы на белом фоне - с другой. Дерринджера смутил этот костюм, он не хотел в него облачаться. Негоже Инспектору вызывать смех и улыбки. Однако выхода не было. "Это ненадолго, - утешал он себя. - Скоро я получу назад свою высушенную и чистую униформу". Зилов поставил на стол миски с тушеным мясом из котла, в котором что-то продолжало булькать. На столе появились буханка крестьянского хлеба и несколько бутылок темного пива. На экране телепередатчика возникло еще несколько темных точек. Дерринджера удивило, что число зрителей, наблюдающих за тем, как они едят, выросло по сравнению с количеством следивших за их ссорой. Но он ничего не сказал. После ужина Элея поинтересовалась: - А музыка будет? - Если Инспектор не возражает, - ехидно ответил Зилов. - Делайте, что хотите, - буркнул Дерринджер. - Я всего лишь ваш гость. Зилов и Эбен играли что-то медленное, но ритмичное. Элее мелодия, должно быть, была знакома, ибо она тихонько подпевала. Все, кажется, остались довольны, ибо сами себе поаплодировали. - Я знаю, Инспектор, такая музыка не по вкусу Спартанцам, но вы должны согласиться, что это приятная мелодия, - заявил Эбен. - Такого я не скажу, - возразил Дерринджер. - Для моего уха она как жалобное мяуканье, прерываемое интервалами. - Весьма неоригинальное сравнение. Вы туги на ухо с детства или по долгу службы? - не уступал Эбен. - Не знаю, - признался Дерринджер. - Я понятия не имел о музыке, пока не прошел обучения в Оздоровительных Отрядах Вишну. По окончании курса учебы мне пришлось слушать музыку по долгу службы. Я поражался, что такая музыка может кому-то нравиться. - У вас никогда не появлялось желания развить свой музыкальный вкус? - спросила Элея. - Нет, а зачем? Глупо и противоестественно прививать себе вкус к тому, что тебе не нравится. - Вы такой правильный, Инспектор, и напичканы законами, - рассмеялся Эбен. - Неужели вам не хочется узнать, чего вам не хватает, и восполнить этот пробел, хотя бы из любопытства? Дерринджер не нашел ничего смешного в словах Эбена, хотя всех остальных они позабавили. - Нет, не хочется. Суть основного догмата Обновленного Платонизма, а это наша философия, в том, что в мире много вещей, пробуждающих в людях интерес и кажущихся привлекательными, но не все они являются желанными. Надлежащее воспитание души помогает пренебречь плотскими вожделениями, принижающими ее. - Значит, вы еще и философ, - заметила Элея. Дерринджер покраснел, потому что Спартанцы презирали книжную учебу и гордились отсутствием какой-либо философии в своих воззрениях. |
