После этих слов в зале наступила гробовая тишина. Ни премьер, ни министр иностранных дел не могли прийти в себя. Черт с ним, с конвоем и его грузами! И даже черт с ними, с транспортными судами, большинство которых, несомненно, будет конфисковано призовым судом. Последствия необдуманной стрельбы могли быть крайне тяжелыми и, как минимум, означали бы фатальное ослабление позиций Британской империи на Дальнем Востоке. Тревожить русских и их потусторонних покровителей, когда они разозлены и готовы к схватке – это далеко не самый лучший способ самоубийства.

В этой тишине Уильям Уолдгрейв кашлянул и тихо произнес:

– Джентльмены, адмирал Ноэль предложил план операции возмездия, которая позволит исполнить все наши мечты. Но только потом сэр Генри должен приготовиться изо всех сил заминать военный инцидент грандиозного масштаба, потому что если сделать то, что задумал адмирал Ноэль, император Николай придет просто в убийственную ярость.

– Ну-ка, ну-ка, сэр Уильям, – произнес британский премьер, – рассказывайте, что придумал этот ваш адмирал Ноэль? Раньше он вроде никогда не отличался особой сообразительностью…

– Наверное, у него нашелся сообразительный подчиненный без комплексов и без такого эфемерного чувства как совесть, – хмыкнул Первый лорд Адмиралтейства, – я еще не знаю, кто это такой, но чувствую, что он далеко пойдет, если его раньше не убьют…

– Хорошо, – сказал Артур Бальфур, – к черту этого вашего молодого бессовестного гения! Вы лучше расскажите, что он придумал.

Уильям Уолдгрейв понизил голос:

– Он придумал, ни много ни мало, взять весь флот, базирующийся на Китайскую станцию, и, пока русский флот находится в Японском море, атаковать базу пришельцев на островах Эллиота. Они специально выбрали такое глухое удаленное место, чтобы им никто не мешал жить так, как они привыкли. Сейчас, по данным разведки, там остались только два артиллерийских дестроера с шестифунтовыми пушками и транспортные корабли с припасами. Но самая жирная цель – это транспацифик «Принцесса Солнца», который пришельцы конфисковали за перевозку военной контрабанды. Сейчас на его борту проживает вся их верхушка, включая таинственного господина Одинцова, а также брата и сестру действующего российского императора. Если мы проведем операцию на рассвете, когда все спят, то захватим в плен всех этих важных персон, и тогда русским придется вести себя потише, причем везде и сразу. Например, можно будет потребовать у русского царя, чтобы он добровольно передал трон нашему претенденту из числа Романовых, а сам проваливал куда подальше – в монастырь, к кузенам или же в Аргентину…

– Все-все, – замахал руками британский премьер, щеки которого даже чуть порозовели от возбуждения, – я вас понял, ради Бога, ни слова! Думаю, что, если предложенная вами операция удастся (а она не может не удаться), то это снимет все наши сомнительные вопросы к ситуации. Так мы отомстим русским за унижение с конвоем и покажем, что Бог любит Британию и позволяет ей делать абсолютно все… – В порыве патриотических чувств он тряханул правым кулаком – так, будто бы забивал гвоздь. – Но вы должны передать адмиралу Ноэлю, что пришельцев и членов царской семьи непременно требуется брать живыми и здоровыми. С остальными наши моряки могут не церемониться, но с важных голов не должен упасть ни единый волосок. Вы меня поняли?

Первый лорд Адмиралтейства кивнул, и премьер-министр повернулся к министру иностранных дел Ге́нри Пе́тти-Фицмо́рису.

– Сэр Генри, – сказал он, – сразу по завершению этой операции вы должны быть готовы вступить в переговоры, которые зафиксируют нашу победу над русскими. Мы должны извлечь из этой ситуации максимум возможного, подготовив все для окончательного закрепления нашего мирового господства.