Но так получилось, что эти пришельцы сами нашли меня… Случилось это как раз сегодня, по дороге на службу. У поворота с Каменноостровского проспекта на Кронверкскую набережную, прямо перед Иоанновским* мостом меня поджидал молодой человек, затянутый в черный флотский мундир с погонами капитана по Адмиралтейству. Дополняли картину красный анненский темляк на кортике и Владимир четвертой степени с мечами на мундире. Ну и, если присмотреться, можно заметь пронзительный взгляд серых глаз, проникающих в душу подобно тому, как Х-лучи Вильгельма Рентгена проникают в человеческое тело.

Примечание авторов: * Иоанновский мост соединяет Кронверкскую набережную с Петропавловской крепостью.

– Здравия желаю, Владимир Григорьевич, – обратился он ко мне, – разрешите представиться – капитан Службу Имперской Безопасности Евгений Петрович Мартынов. Имею к вам служебное дело государственной важности.

После этих слов по спине у меня пробежал невольный холодок. Имперская безопасность была организацией молодой, но уж очень страшненькой. Сразу после своего образования она объявила войну террористам и вела ее без всяких правил. Папенькины знакомые рассказывали, что еще неизвестно кто страшеннее – террористы или те, кто взялись с ними бороться. Говорят, что когда пару недель назад они брали явочную квартиру террористов, где сошлись главари, то сначала бросили туда через окно бомбу, а потом ворвались внутрь и всех арестовали. Только непонятно, кого там можно было арестовывать после взрыва бомбы – разве что трупы. От нашей квартиры в Училище Правоведения до Жуковского не будет полутора верст, дело происходило вечером – и грохот взрыва, похожий на низкий разрыв шрапнельного снаряда, я слышал своими собственными ушами.

– Очень приятно, Евгений Петрович, – осторожно ответил я, – позвольте осведомиться – какого рода дело вы ко мне имеете?

– О делах государственной важности не говорят посреди улицы, – назидательно ответил мой собеседник, – извольте пройти со мной, и тогда вы все узнаете.

И господин Мартынов непринужденно так показывает в сторону Петропавловской крепости, в которой эта имперская безопасность с момента своего образования и угнездилась. И хоть я не чувствовал за собой никакой вины, от того предложения мне стало как-то не по себе.

Заметив мои колебания, капитан Мартынов хмыкнул и сказал:

– Да не бойтесь вы, Владимир Григорьевич! Это совсем не арест. Просто у нас к вам есть очень важное дело, которое, как специалист, можете сделать только вы, и в то же время настолько секретное, что его ни в коем случае нельзя выносить наружу. Отбросьте все эти колебания и идемте. У нас впереди очень длинный и весьма интересный для вас разговор.

Ну, я и пошел; и, скажу вам, ни разу об этом не пожалел…

полчаса спустя. Санкт-Петербург, Петропавловская крепость, Государев бастион.

Инженер-оружейник капитан Владимир Григорьевич Федоров (30 лет)

Вот так я почти добровольно попал туда, куда многих иных привозят в закрытых полицейских фургонах под конвоем казаков. Часовой под Иоанновскими воротами отдал нам честь – и мы прошли на территорию Иоанновского равелина. Там, внутри, на мощеном камнем дворе, рота обнаженных по пояс солдат под командой зверовидных инструкторов в незнакомой мне пятнистой форме черно-зеленого цвета занималась какими-то странными для неопытного взгляда гимнастическими упражнениями*. Было похоже на то, что эти солдатики вместо обычной для русской армии шагистики разучивают приемы из новомодного джиу-джитсу.