Тут надо сказать, что умирать Николай Александрович больше не хотел и, совершая душеспасительные прогулки в обществе Аллы Лисовой, даже потихоньку начал строить планы на то время, когда он уже отойдет от дел и станет частным лицом. Кроме того, как добрый семьянин, Николай Александрович не хотел, чтобы его безвременная кончина усложнила жизнь его ближайшим родным или стала поводом для их безвременной смерти. Если начнется схватка за престол без правил, то никто не сможет гарантировать жизнь его сестрам, брату и матери, вдовствующей императрице Марии Федоровне. На троне требовалось продержаться ровно столько, сколько требуется для того, чтобы в Петербург явился его брат Михаил, овеянный славой победителя японцев, вместе с новообразованной на полях Маньчжурии лейб-кампанией. А дальше – примет он власть сам или уступит ее Ольге, всей силой своего авторитета поддержав сестру при восхождении на царство – Николая устроит любой вариант, лишь бы все прошло тихо и мирно, без попыток цареубийств, дворцовых переворотов и народных бунтов.

По этим причинам формирование штата Службы Имперской Безопасности, которое до того момента шло со среднеарифметической для этих времен скоростью, получило мощный электрический импульс в район ягодиц. Проще говоря, все забегали как укушенные. Указ Николая Второго о формировании Службы предусматривал изъятие в ее пользу из системы МВД Особого отдела Департамента Полиции, который становился руководящей структурой службы и всех охранных отделений, становящихся ее представительствами на местах. Кроме того, из системы МВД в пользу имперской безопасности изымался летучий отряд филеров под руководством Евстратия Медникова, а из состава ОКЖ к новому ведомству полностью отходила загранразведка. Также директор Службы получил право переводить или прикомандировывать к себе на неограниченный срок любого понадобившегося ему офицера или чиновника, к какому бы ведомству тот ни принадлежал.

В общем, структура новорожденной имперской спецслужбы, согласованная с Зубатовым и утвержденная Николаем Вторым, в общих чертах повторяла структуру КГБ СССР, разумеется, с некоторыми разумными изменениями. Так, например, четвертый отдел занимался борьбой не с антисоветскими, а с революционными и национал-сепаратистскими элементами, а «пятерка» противостояла не идеологическим диверсиям (дурацкое занятие для госбезопасности, этим должны заниматься другие службы), а обыкновенному террору. В остальном же все находилось на своих местах: первый отдел – загранразведка; второй – контрразведка; третий – армейская контрразведка; шестой – экономическая безопасность (мошенники, фальшивомонетчики и прочее), седьмой отдел – наружное наблюдение, основу которого составили люди Евстратия Медникова; восьмой – правительственная связь и девятый – охрана правящей фамилии и высших чиновников. Не все появилось сразу, и не все сразу заработало, но первые операции новой спецслужбы последовали почти сразу после начала ее формирования.

Первыми арестам подверглись отнюдь не революционеры, а замешанные в интриги с эсеровскими боевиками чиновники МВД, причастные к формированию «заказа» на убийство Плеве: бывший чиновник МВД Петр Рачковский, а затем, исходя из его показаний, и сам директор Департамента Полиции действительный статский советник Алексей Александрович Лопухин.