— Петарда взорвалась, — просто ответил я, обхватил ее за талию и перевернулся так, что она оказалась на мне сверху.

— Что ты делаешь? — она смотрела немного удивленно, но протеста в глазах я не увидел, хотя опять не понял какого они цвета.

— Хочу показать, что то, чем мы занимались все-таки не «не так», но и местами даже довольно хорошо, к тому же... Ты сама просила меня всему научить, — повернув голову я задул наконец-то мешающую мне свечу, и только когда комната погрузилась в темноту втянул свою невесту в эту древнюю как мир игру, наконец-то поняв, чему она просила ее научить.

Глава 4

— Как ты смотришь на то, чтобы вместо обручения прошло полноценное венчание? — я поднял взгляд на Елизавету, которая вошла в кабинет, где я пытался упорядочить структуру будущего городка, опираясь на планы, переданные мне Ломоносовым, который, похоже, помогал Эйлеру их составлять. — Я подала очередное прошение в Синод, и они на этот раз ответили согласием.

— Правда? С чего такая милость? — положив перо на стол, я встал, потому что тетка, похоже, садиться не собиралась.

— Полагаю, что виной тому послужили сведения, полученные одним из членов Священного Синода при исповеди одной из доверенных служанок Марии, — уклончиво ответила Елизавета и, прищурившись, посмотрела на меня.

Я сжал зубы и скрестил руки на груди. Никаких последствий наших с Машкой игрищ быть не должно было, вот об этом я позаботился, несмотря на весь тот сумбур, что творился тогда в моей голове. Но вот простыни я никак не мог быстренько утащить, постирать и снова застелить постель. Собственно, про то, что кто-то из слуг все узнает, я догадывался, но вот это...

— А как же тайна исповеди? — я наклонил голову набок, проклиная этот доставшийся мне от бывшего владельца тела жест.

— А что тайна исповеди? Она не была нарушена, всего лишь полунамек, что это могло повлиять на окончательное решение, — Елизавета насмешливо посмотрела на меня, намекая на наш разговор про то, что я сам не смогу утерпеть. — Все уже готово, и свадьба лишь ненамного уступает в пышности тем торжествам, что предусмотрены на ваше обручения.

— Это завтра, — напомнил я тетке, но та только кивнула. — Я лично не против. Но в таком случае вам придется что-то решать с Саксонией.

— Не напоминай мне про Саксонию, — поморщилась Елизавета. — Я, когда о ней думаю, у меня голова начинает болеть. Все равно переговоры сейчас затянутся. Полагаю, что год. Год нам понадобится, чтобы все со всеми определить. С другой стороны, это просто прекрасная проверка прежних связей и, возможно, налаживание новых. Так что Саксония — это прекрасная встряска для всех нас. Но я не исключаю вариант, что нам придется начинать войну с Фридрихом, — и она прямо посмотрела на меня. Думает, что я все еще от него фанатею? Сомневается, что я смогу оставаться объективным в предстоящей войне?

— Что поделать, в такие времена мы живем, — я пожал плечами. — Если это будет необходимо, я сам приму участие в этой кампании.

— Не раньше, чем твоя жена родит мальчика, — перебила меня Елизавета. — Думаю, что с этим у вас проблем не должно возникнуть.

— Ну, как сказать, — прошептал я, стараясь, чтобы она меня не расслышала. Я буду делать все от меня зависящее, чтобы беременность произошла не раньше, чем Машке хотя бы те же семнадцать исполнится. Не собираюсь рисковать ни ей, ни будущим ребенком. — Если мы все же женимся, то Мария едет на Урал со мной.

— Что?! — я думал, что ее удар хватит, так сильно она покраснела. — Ты с ума сошел!

— Ну что вы, тетушка, — я примирительно улыбнулся.