«Такому человеку можно доверять», — решила про себя Кэтрин и тут же напомнила себе, насколько доверчивой она была в прошлом, и чем это для нее теперь обернулось.

— Отец, это Кэтрин Манчестер. Кэтрин, познакомьтесь с моим отцом — Уиллом Уайтфитером.

— Несмотря на ужасную погоду, мы рады вас видеть, — бодро заявил Уилл, а Кэтрин с облегчением отметила, что ее имя ничего не говорило семейству Уайтфитеров.

— Присаживайтесь, Кэтрин, а я пока разложу пакеты, — предложил Колин. — Сейчас мать принесет нам шоколад, а потом я помогу отцу сколоть лед и накормить скот.

— Если тебе надо вернуться домой, Колин, поезжай. Ожидается гололед — я только что слышал сводку погоды. Лед нарастет снова, а снегу на дорогах будет не менее шести дюймов, — заявил отец.

— Давайте вашу парку, — вместо ответа сказал сын, останавливаясь за спиной Кэтрин и ожидая, пока она расстегнет пуговицы. Он помог снять парку и повесил на крючок. — Садитесь.

Раздевшись, Кэтрин осталась в длинном, до колен, пушистом фиолетовом свитере. Колин взглянул на ее фигуру — и остолбенел. Женщина была как минимум на шестом месяце беременности.

Почувствовав его изумление, она вспыхнула и засмущалась. Дополнительное смущение вызывала необходимость снять шапку — Кэтрин слишком хорошо представляла себе, во что превратились ее волосы после того, как она целый день проходила и ней. Передавая шапку Колину, она случайно коснулась его руки и мгновенно ощутила жгучее покалывание в кончиках пальцев. Этот человек был словно наэлектризован!

Пока Кэтрин раздевалась и усаживалась, Колин не сводил с нее глаз, и от этого ее смущение только возросло. Она не привыкла к столь тщательному изучению! С трудом подняв голову и встретившись с ним глазами, она даже замерла от напряжения, почувствовав, как между ними, того и гляди, начнут проскакивать электрические разряды. Ощутив учащенный пульс, Кэтрин удивилась себе — последний раз она реагировала на мужчину столь бурно в возрасте двадцати лет.

Наконец Колин отвернулся, чтобы снять собственную куртку. После этого сердце Кэтрин забилось еще сильнее — теперь перед ней стоял статный и широкоплечий, узкобедрый и длинноногий красавец в красной шерстяной рубашке и бледно-голубых джинсах.

Порывистым жестом отбросив с лица черные космы, он пересек кухню, чтобы помочь отцу. Когда они оказались рядом, для Кэтрин стало очевидно их несомненное сходство — суровые, мужественные лица, надменные, орлиные носы и сильные челюсти.

Чтобы отвлечься от волнующего созерцания своего спутника, Кэтрин осмотрелась вокруг. Комната была беспорядочно уставлена кухонными приборами и напоена ароматом горячего шоколада. Этот запах напомнил Кэтрин детство, когда жизнь была такой простой и предсказуемой. Веселенькие желто-белые занавески были подвязаны, открывая заиндевелые окна, на подоконниках которых стоят комнатные растения. Теперь она чувствовала себя в полной безопасности и даже захотела поблагодарить Колина за то, что он привез ее сюда. Более того — она была готова остаться здесь до тех пор, пока не растает снег!

— Одну чашку, мать, только одну чашку. Затем я помогу отцу, и мы уедем, — добродушно заявил Колин, пока его мать разливала дымящийся шоколад.

— Вам не следует никуда ехать в такую погоду, — отвечала Надин, улыбаясь Кэтрин.

Она еще не успела поднести чашку к губам, как Колин одним залпом выпил свою. Толстостенная глиняная чашка приятно согревала ей пальцы, а вкус шоколада показался восхитительным — так давно она не ела горячей пищи.

— Отец, нам надо уехать как можно раньше, поэтому давай начнем, — заявил Колин, вставая на ноги.

— Ну что ж, пошли, — ответил Уилл, натягивая тяжелую куртку и нахлобучивая широкополую шляпу.