|
– Олег начал подниматься. – Он потерял армию, Англия вовремя не пришла, Берлин захвачен, и там находятся весьма ценные заложники, которых из-за волнений в Польше не вывезти в Петербург, если только морем, через Гольштинию. Впору только застрелиться, или яда какого выпить, потому что плен – это еще хуже смерти. И тут у него появился шанс всё исправить. Как исправить, каким способом, нам не известно, но есть в Петербурге люди, которые получше нас с тобой во всём разберутся. Да, Пётр Фёдорович должен об этом знать. Хотя бы затем, чтобы принять правильное решение.
* * * Пётр Румянцев прочитал доставленную ему от Петра Фёдоровича бумагу и издал вопль, который больше подошёл бы какому-нибудь древнему татарину из Великой Орды, чем русскому графу, галантного века. – Хочешь оправдать своё прозвище русского варвара? – в кабинет в доме Ван Вена, который сам хозяин успел привести в порядок, прежде, чем уехал по очередному секретному поручению Петра Фёдоровича, вошёл Гюнтер с полуулыбкой наблюдая за Румянцевым. – Да плевать я хотел с колокольни Исаакия, как меня назовут эти отсталые люди, самое главное, Гюнтер, заключается в том, что Петр Фёдорович велит нам с тобой возвращаться домой! Сдать все дела Олсуфьеву, и прибывшему сюда в Амстердам Волконскому Михаилу. А после того, как всё сдадим, нужно ехать прямиком в Петербург с докладами. – Слава богу, – весьма искренне произнес Криббе, который уже порядком устал от Голландии, и всё чаще ловил себя на мысли, что скучает по императору и его семейству. Ведь сын у Петра подрастает. Пора бы уже шпагу в его ручку вложить. А кто, кроме него Гюнтера Криббе сможет достойно обучить наследника фехтованию? – А Пётр Фёдорович знает про меня и Хельгу? – он немного замялся. – Конечно, я же ему отписал, – Румянцев посмотрел на прищурившегося Криббе удивленно, словно не понимая, почему Гюнтер вообще такие странные вопросы задаёт. – Да, тут про тебя тоже есть. На коронации нас не было, где положено награды разные раздавать, но там насчёт наград не густо было. Ломов, по-моему, только баронство получил, но тот заслужил, и даже большего. А так, офицерам может быть звание повысили, и то малой части. Моряков чествовали, тех да, которые англичанам по суслам настучали. Сейчас-то тот же Кондратьев им спуску на море не дает, но то, что сумел и людей многих сохранить и товары, дорогого стоит. Его сразу адмиралом сделали. Главное, чтобы не загордился. – Слишком долгое вступление, граф, – Криббе молча разглядывал Румянцева, не зная, то ли ему по морде дать, то ли на дуэль вызвать. Пока он раздумывал, Петька продолжил. – Так это я к чему говорю, это я к тому, что тебя, да и меня награды ждут. Вот только тебе они будут полагаться, если ты выполнишь одно условие. – Какое? – стиснув зубы процедил Криббе. – Женишься на Хельге как полагается. – Спокойно ответил Румянцев. – И, это всё? – Гюнтер ушам своим не поверил. – Да, всё. Только лучше тебе, друг мой, уже женатым вернуться к Петру Фёдоровичу, иначе нравоучения замучаешься выслушивать. Это я тебе из личного опыта советую. Поверь, так оно и будет, – добавил он мрачно. – Если это единственное условие для моего спокойного возвращения, то я попытаюсь выполнить его прямо сейчас. Вот только, я не знаю, как отреагирует Хельга. Она привыкла к определенной самостоятельности… – Брось. Она умная женщина и не может не понимать, что как графиня фон Криббе будет более защищена, чем простая фройляйн. К тому же после указа его величества о служении, в котором женщины дворянского происхождения тоже обязаны сжить Отечеству, никто и слова не скажет, если она продолжит заниматься своей любимой бухгалтерией. – Какая ещё графиня… – Криббе замер, уставившись на Петьку. |
